— Настя, отдай. — Сказал Павел. Зоя согласилась с ним, кивнув.
— Настюшь, отдай. И правда. Не надо.
— Ну хотя бы для меня, Андрей, Оля! — Настя чуть не плакала.
— Дай сюда мобильник, мадемуазель Самарина. — Повторил я, прибавив в голос стали. Настя отдала мне свой мобильник. Ольга села рядом со мной. Я включил видеозапись. Сидели с ней смотрели.
— А хорошо снято, Андрей. Мне нравится. — Улыбнулась Ольга. Настя посмотрела на меня с надеждой. В её глазах были слёзы.
— Мне тоже нравится. Для семейного альбома, хорошие кадры.
— Для семейного? — Переспросила Ольга и засмеялась. Я кивнул.
— Хороший ракурс. У тебя и правда глаза лучатся нежным светом, Оль. — Посмотрел на сестру. — Фото делала?
— Делала. — Ответила она обижено. Зашёл в фотографии. Смотрел, что она там наснимала. Блин, ну никакой секретности. Трындец. Просмотрели с Ольгой всё, что она наснимала. Потом пытливо смотрел сестре в глаза.
— Значит так, Настя. Без моего и Олиного разрешения ты ничего не выкладываешь, поняла?
— Поняла.
— Нет, сестрёнка, ты не поняла. Запомни, если что-то появиться без разрешения, ты просто перестанешь для меня существовать. Тебе это понятно?
— Понятно, Андрей. Я же обещала.
Посмотрел на принцессу.
— Ну что, Оль, отдадим ей её записи и фото? Она обещала.
— Отдай, Андрей. Настя, потом мне скинь на сотовый, хорошо?
— Конечно. — Настя, получив назад свой гаджет, счастливо улыбнулась. — Спасибо, Оля. Спасибо Андрюша. Я обещаю.
— Хорошо. Насть. Дала слово, держи его. Будь настоящей Самариной.
— Я и так Самарина, Андрей. И всегда это буду помнить, даже выйдя замуж и сменив фамилию. — Я ей улыбнулся. Она счастливо тоже в ответ. Подошла ко мне, присела и обняла меня. — Спасибо тебе, братик. — Прошептала она мне в ухо.
Я посмотрел на Фридриха. Наши взгляды встретились. Некоторое время мы смотрели глаза в глаза. Потом он улыбнулся и показал мне большой палец. Я тоже ему в ответ улыбнулся.
— Спасибо, Фридрих. — Сказал ему. Мы друг друга поняли. В конце концов в этом деле выбирает всегда женщина. И он это понимал. Тем более, рядом с ним была та, которая ему очень сильно нравилась. И в глазах которой, когда она на него смотрела, был блеск восхищения и любви. Зоя была красива. И Фридрих впервые очень сильно влюбился. По-настоящему. Я заметил, что они оба сидели друг против друга по-турецки. Зоя усмехнувшись посмотрела на принца.
— Федь, может продолжим? Оставим их.
— Конечно, душа моя. Ещё раз покажи свои ладушки. Зоя, я не совсем пока понимаю ритм.
— Фридрих, смотри, я начинаю петь: «Ладушки, ладушки, были мы у бабушки!» При этих словах хлопаем друг друга по ладошкам. Ты мне, я тебе. ладони держи перед собой. Потом три хлопка, как овации. Потом опять бы бьёшься о мои ладони. Давай повторим. Ладушки-ладушки, где были у бабушки. Что ели — кашку, что пили — бражку!'
Фридрих стал усиленно заучивать игру в ладушки. Ольга, глядя на них, расхохоталась.
— Зоя, ты молодец! — Смеясь сказала она. Посмотрела на меня. Села так же, как моя сестра. — Андрюша, давай в ладушки сыграем? Ну давай?
— Давай. Ну детский сад, вторая группа, штаны на лямках. — Засмеялся я. Мы с Ольгой тоже сели по-турецки друг против друга.
— Андрюша, а ты знаешь эту игру?
— Знаю. Она для маленьких детей.
— Вот и хорошо. А знаешь сколько вариантов этой игры?