Она огляделась широко раскрытыми глазами, потом прошептала:
- Проникла
куда?
Её волосы растрепались, под глазами залегли тёмные круги. На ней была мятая крестьянская блузка, длинная широкая юбка и - один туфель.
- Тебе становится хуже. - Почему у него не было желания ненавидеть Никс так, как она того заслуживала? Там, на острове она ему сказала "Следующего
раунда
не будет, вампир" Это потому, что ему уже всё равно?
- А тебе
становилось
всё лучше, - ответила она. - Чуть раньше. А сейчас - не особенно.
- Если ты пришла, чтобы обсудить выдачу Элизабет, то не трать слова.
Одна восьмая дюйма. Забрала моё чёртово счастье.
- Нет. Я лишь курьер от Элизабет. Ты отправил ей сердце в коробке, и она ответила.
В ту же секунду он переместился к Никс, вырвав у неё коробку. И
когда Лотэр с трепетом поднимал крышку, Никс пробормотала:
- Подсказка: это - средний.
Хрупкий пальчик Элизабет.
Зрелище этого отрубленного пальца вызвало в нём ответную реакцию - вонца боли пронеслась по его собственной руке и распространилось в регенерировавшем сердце.
Сглотнув, он закрыл крышку и сентиментально убрал коробку в карман.
- Палец за сердце, - вздохнула Никс. - Об этом будут слагать истории.
Стелиан засмеялся, поперхнувшись своим напитком.
Значит Элизабет действительно меня ненавидит.
Похуй.
- Кстати, мой ковен от этого просто сошёл с ума, - продолжала Никс. - Влюбились без памяти в эту злюку-вампиршу. Если я в ближайшее время не отыщу нашу королеву, то в избирательный бюллетень они, пожалуй, впишут её имя.
У Элизабет в рукаве ещё немало сюрпризов. Валькирии никогда не видели, как она кончает.
- А сейчас у твоей королевы началась новая глава её вечной жизни.
Какая, какая...?
Нет, мне всё равно! Всё равно...
Чёрт побери! Схватив Никс за руку, он переместил её в свою личную комнату высоко в башне. О состоянии, в котором комната пребывала, он вспомнил слишком поздно. Поскольку он никому не позволял внутри наводить порядок, они оказались в хаосе.
- Ремонт затеял, вампир? - Она осмотрела пространство, заметив расколотую мебель и стену, по которой он бил столько раз, что она, в конце концов, обрушилась.