О, там был Джош! Он и его двоюродные братья раскачивались на старых проржавевших качелях.
Только посмотрите, как он вырос!
Его тёмные волосы имели более выраженный золотистый оттенок, чем у неё, но вот цвет глаз у них был одинаковым.
Как же она скучала по своему братику! Наблюдая за ним, она погрузилась в воспоминания того времени, когда он был ещё пухлым малышом и копошился вокруг трейлера, словно неваляшка, всегда ведомый своим упрямым подбородком.
Слёзы выступили и закапали вниз...
- Подними руки, чтобы я их видел, а не то я снесу твою башку!
Дядя Ефрем. В лесу позади неё.
Она замерла.
О, господи!
Что угодно, лишь бы не встречаться со своей семьёй.
А он был быстрым стрелком, и она гадала, успеет ли переместиться прочь, прежде чем её пронзит пуля.
Переместиться куда, Элли?
- Руки вверх, я сказал!
Бросив свой пакет, она подняла руки:
- Это я, дядя Ефрем. Это Элли.
Она повернулась, затем сняла капюшон.
Его обветренное лицо побледнело, огромная челюсть отвисла и он уронил ружьё.
- Рут! - закричал он в направлении трейлера. - Рут, быстро выходи, твоя дочь теряет глаза!
- Что? - закричала Элли. А, слёзы! - Стой, я не теряю глаза! Не зови её...
Слишком поздно. Мама выбежала в домашних тапочках, едва не спотыкаясь на ступеньках.
- Что такое? - она откинула от лица свои густые рыжие волосы, одновременно выбрасывая сигарету.
Эфрем положил на плечи Элли свою мозолистую ладонь.
- Не волнуйся, девочка, мы отвезём тебя в больницу быстрее молнии.
- Я в порядке. Просто я теперь так плачу.
Словно это
что-то
объясняет.
Но как только мать к ним приблизилась, то, едва взглянув на дочь, печатльно покачала головой.
- Элли Энн, это что, слёзы? Что этот мужик
с тобой