- Если ты хочешь жить, то всё это должно быть забыто так же, как ты забыла свои предыдущие страдания. Ты сказала мне, что уже делала так в прошлом!
- Делала и сделаю снова. Всё, чего я прошу, это чтобы ты поклялся
никогда
не вредить моей семье ни словом, ни делом. По рукам?
- Вечно клятвы, - проворчал он. - Я добавлю своё условие. Следующие несколько недель ты не будешь задавать мне вопросов о моих планах и действиях. Ты доверишь мне решать, что будет хорошо для нас двоих.
Она поколебалась.
- Согласна.
- Тогда я клянусь перед Ллором никогда не вредить твоей семье ни словом, ни делом.
- А я клянусь позволить тебе решать, что для нас лучше. На три недели.
Он прищурил глаза, услышав последнее добавление, но ничего не сказал.
- ты также сказала, что можешь сделать меня счастливым. - Он приподнял её подбородок. - Тебе предстоит много работы.
- Я слышала - хотя, может это всего лишь дурацкая шутка - что мужчин делает счастливыми секс. Хочешь скрепить сделку, Лео?
Он крепко сжал её в своих объятьях.
- Ты думаешь, я не хочу сделать тебя своей?
Она чуть откинула голову, чтобы посмотреть на него.
- Но считаешь, что можешь меня ранить.
- Когда человеческий мужчина причиняет боль женщине во время секса, что происходит?
- Думаю, у неё появляется смешная походка.
- Я могу поднять хренов поезд, Лизавета. Что может случить с тобой? - Впервые за свою долгую жизнь он пожалел о своей силе - несмотря на то, что так жорого за неё заплатил. Сейчас это было препятствием.
Уж не упоминая о его инстинктах вампира. Он был не обращённым человеком, а принадлежал к совершенно другому виду.
Будучи
урождённым вампиром, он не имел человеческих импульсов для обуздания поведения хищника.
- Представь, что тебе предстоит поединок с бабочкой, но при этом тебе нельзя смахнуть пыльцу с её крылышек. Это аналогия нашей ситуации.
Она провела пальцем по его груди вниз, произнеся нарочито протяжным сексуальным тоном:
- Что если бабочка оседлает тебя, как ленивую лошадь?
Он моментально напрягся:
- Продолжай.
- Вместо того, чтобы тереться об тебя, как мы это делали тогда на диване, - сказала Элли, - я могла бы
тебя
оседлать.