— О, мясо! — Он прям рукой выхватил с тарелки кусок шашлыка и засунул в рот — стоящая рядом Мила не успела перехватить. — Ням-ням! Ещё хочу!
— Гена, дома поедим! — рыкнула Люба.
— До дома доехать надо, — как бы ни к кому произнёс он, но мысленно признал, что если ещё немного их потроллит — получит расправу невзирая на лица. Я говорил, что зависть плохое чувство? — Ладно, народ, бывайте! И Саш, ты обещал!
— Чего обещал? — не понял я.
— Научить меня тем движениям. Чтобы танцевать танец альпак.
Кажется, этот «танец альпак» теперь прицепится. Что ж, везде свои издержки.
В общем, Мстиславские попрощались и ушли, и Гена под шумок успел-таки кинуть себе на салфетку несколько кусков шашлыка, ну и хлеба кусочек свистнул.
— М-да, — многозначительно произнесла Соль, глядя им вслед. О чём она думала — бог его знает.
— Саш, ты как? В себя пришёл? — снова нарисовалась боярыня.
— Вы одна тут? — спросил я.
— Да. Сестрица по делам уехала. У нас знаешь сколько дел и сколько проблем! — подняла Гульнара глаза к потолку. — Мне тоже работа найдётся, но сейчас быть здесь — важнее.
— Угу, столько представителей высшей аристократии, включая принцев, — согласился я.
— Точно. Аж трёх принцев из пяти возможных, причём и четвёртая вчера в гостях тоже была. Куда ж важнее?
— Теперь должно чуть полегче стать, — поддерживающе улыбнулся ей я. — Соль, Селена, а можете сходить к бару — ещё минералки хочу!
— Так вон же нераспечатанная буты… — начала, как обычно тугодумная Селена, но Соль за моей спиной врезала ей по спине. — Да, конечно, Саш. Сходим, спросим…
Ушли.
— Аня успела рассказать? — задал я прямой вопрос.
— Очень коротко, — недоумённо покачала боярыня головой. — И без подробностей. Времени не было.
— Но я прав насчёт мыслей, что вас в течение максимум года раздавят?
— Если не раньше, — грустно хмыкнула она. — У нас одна защита могла бы быть — если государыня вмешается и не даст на растерзание. Но она не вмешается, мне нужные люди при власти популярно объяснили, почему. И даже подарков и денег за этот вопрос не взяли — кристально честные люди! — Вздох.
То есть выйти на маман они пытались, что говорит, что они далеко не дуры. И им открыто сказали: Ирина Борисовна не «впишется». Была бы реальная кровь Сусловых — да. То есть, если бы был жив последний представитель, скончавшийся после автокатастрофы боярин, единственный сын погибшей ранее последней боярыни. А они для неё, то есть для страны и аристократии, никто, простолюдины. Кровавой расправы не допустит, но по миру их пустят, разобрав активы между «страждущими».
— У вас есть подушка безопасности, — понял я.
— Саш… Можно ж так, по имени?
— Можно.
— Саш, мы четыре раза начинали с нуля, — подалась она вперёд и понизила голос. — Начнём пятый — не привыкать. Но клуб потеряем, это уже точно. Скажем так, у нас пауза, нам дают пока жить только потому, что сразу несколько родов хотят его себе. Слишком «вкусный» актив.
— А ваша бывшая «крыша»? Под кем вы работали, пока не стали боярами?
— Шапошниковы? — Она нервно рассмеялась. — Так они одни из тех, кто нас рвёт. Зачем им «крышевать», если можно полностью забрать клуб себе?
— Серьёзный род? — нахмурился я.
— Они… Скажем так, сильны не участием предков в войнах, и не крупным бизнесом на родовых землях, а связями в криминале. «Держат» север Москвы. Всю Марьину Рощу, Неглинную, Останкино, Ростокино, Алексеевку, Бутырку… Там много чего под ними.
— И все это знают?