🕮 Читать книгу «Изъ Москвы с любовью. Том 1» онлайн

— Если я свой следующий день рождения проведу у вас, как смотришь? — А это ей подмигнул Геннадий. — Кстати, официально мы представлены, давай от чопорности к простоте: сегодня я Гена. Просто Гена.

«Просто Гена» так сразу, прямо со входа и знакомства? Аня непроизвольно нахмурилась, но Мила, поняв её сомнения, улыбнулась.

— По сравнению с некоторыми «простосашами» на парковке это не такое и плохое решение, поверь. Не переживай, просто мы на самом деле хотим устроить тёплую молодёжную вечеринку. Мила. Просто Мила, — присела она в реверансе.

— Люба, — поддержала её и старшая сестра.

Аня ничего не поняла, кроме того, что так и есть, эта семейка на самом деле предлагает прейти на «ты» без подводных камней, и что мама не просто так выходила на улицу — что-то там произошло, и, возможно, у неё ещё будут гости. Ну, а собственно, почему бы и не перейти, сблизившись с этими людьми? Да, без приглашения, но она рада гостям.

— Очень приятно, Гена, — склонила Аня голову. — Мила, Люба. Тогда я просто Аня. А по поводу дня рождения — разумеется, мы принимаем любые заказы любой сложности. — А это Гене. — Пусть ваш управляющий свяжется с нашим, я отдам распоряжение насчёт партнёрской и дружеской скидки.

Мстиславские закивали, и двинулись вперёд — весь разговор они стояли метрах в десяти от выхода из главного зала. И тут же встал вопрос: а куда гостей посадить?

— Прошу вас пока за наш стол, — указала она на «детские» сдвинутые столики у самого танцпола. — У нас есть место, но если захотите — можете занимать любой столик, сегодня они все наши. Музыкальная программа начнётся… — Сверилась с часами. — … Где-то через час.

— Благодарим… — ответила за всех Люба.

Мстиславские сели за их стол — там ещё оставалось место, ибо они сдвинули с ребятами несколько больших столов, но людей, чтобы усадить на все получившиеся места, банально не хватало. Её друзья немного так обалдели от новоприбывших, но выходили из ступора и знакомились и, первую скрипку неожиданно начал играть Гена, демонстрируя, что он открытый парень, душа компании, в отличие от достаточно скованных и более деловых и ответственных сестёр. Аня же села на своё место и попыталась взять себя в руки, ибо ничего в происходящем не понимала. Прибывшие Мстиславские, похоже, далеко не из главной ветви, но даже так где боевые бояре Сусловы, и где они! Ибо они всё равно князья, Гедиминовичи, потомки правителей Великого Княжества Литовского. Аня знала историю, и помнила, что именно Мстиславские первыми получили от царя Фёдора Борисовича право наследовать по женской линии, ибо у последнего боярина этой семьи, Фёдора Ивановича, служившего аж четырём царям (четырём последним царям-мужчинам), не было наследников мужского пола. Традиция передавать титул главы рода дочерям назрела, и ещё немного, и была бы введена от безысходности, но именно Мстиславский, не имевший сыновей и не желавший сохранить род мутными схемами замужества дочек, стал первопроходцем, возглавившим знамя перемен во всей стране, несмотря на то, что его дочки родились ещё до перекоса полов.

И потомки того самого Мстиславского в энном колене у неё на дне рождения. Приехали сами, без приглашения, и она сомневалась, что харизмы и наглости Гены хватило бы для этой выходки. Сёстры, что привезли его сюда, производят впечатление правильно воспитанных серьёзных особ, и нашкодить брату точно не дадут. Да и сам Гена, несмотря на компанейство и раскованность в общении (которую она заметила ещё на набережной под стеной), не похож на мажора, делающего то, что решит его правая пятка. Она снова повернулась в сторону мамы — та уже находилась у выхода и разговаривала с метрдотелем. Почувствовав взгляд дочери, повернулась и успокаивающе кивнула: «Всё будет хорошо, всё под контролем». Она верила мамам, обеим. Подруги по жизни, ни разу не собирались замуж вместе, но вместе построили свой первый бизнес, от которого потом плясали. Развивались, прогорали, всё теряя, начинали заново, нарабатывая опыт. Они вытянули счастливый билет, случайно затащив в постель повесу-боярина, последнего из рода, над которым не было сестёр, мам или бабушек, отчего он разболтался и вёл разгульный образ жизни. Две прожжённые стервы-мещанки с деловой хваткой поняли, что это шанс, и взяли боярина в оборот, объединившись на этом поприще и став сестрицами. Вместе вывели боярина из состояния перманентного запоя, промыли мозг о том, что так жить нельзя, сделали похожим на человека, и тот, осознав твёрдую женскую руку над собой, о которой, видимо, подсознательно давно мечтал, не будь дураком, быстренько женился. На обеих сразу — а чего глупости выяснять кто лучше, обе же старались? Да, до конца мамы его не вытащили — смог папа учудить с той поездкой за рулём. Расслабились и отвернулись, занимаясь делами рода, за что корят себя нещадно. Но так или иначе, жизненный опыт, что стоит за мамами, бесценен, и Аня верила, если они говорят, что под контролем — значит справятся.

Мстиславские что-то рассказывали из жизни великосветских тусовщиков, когда голос метрдотеля из колонок объявил:

— Боярышни Елена Анатольевна Сроганова и Екатерина Семёновна Милославская!

— Ч-чего? — застыла с отвиснутой челюстью её подруга Инна.

— Романовская, комарик залетит! — подколол её сидящий чуть за ней напротив Денис. Та захлопнула рот, но понимания это не прибавило. — Строганова? Милославская? — вопросительно произнесла она вслух.

— Если мы обе услышали одинаково — значит не послышалось, — покачала головой хозяйка этого вечера, поднимаясь встречать новых гостей. Украдкой посмотрела на Мстиславских — те ехидно-преехидно улыбались, особенно Гена.

«Ну капец!» — произнесла про себя Аня, ибо ноги чуть не подкосились и определённо задрожали.

— Царевичи Марья и Александр Карловичи Годуновы, — звучит голос из колонок. Объявляющая «Галя» во фраке с бабочкой, карикатурная такая конферансье, произносила наши имена в микрофон, а с акустикой в ночном клубе по определению замечательно. Глаза у «Гали» осоловевшие — охренение первой степени. До этого были княжичи и боярышни, но то дело житейское, ибо тут ночной клуб как раз для аристократии. Но чтоб представители правящей семьи, вживую, да не отдохнуть в обычный день, а на день рождения к задвинутым под шконку высшего общества хозяевам?.. В её карьере пока такого не было. — В сопровождении потомственных дворянок Соль Артёмовны и Селены Артёмовны Зайцевых. — Зайки хоть и телохраны, но одновременно и гости — мне так имиджмейкер царевича подсказал. Так что объявить их надо, но после нас, чтобы не делать их самыми важными из перечисленных до нас с Машкой. Представление от обратного же, всё в силе и работает — так надо.

Пока стояли и ждали объявления, глаза адаптировались к скудному освещению клуба, можно разобрать что тут да как. И что имеем? Оп-па! Неплохо, не ждал такого. Скажем так, «16 тонн» хороший клуб, но тут мне нравится больше. Во-первых, круг. Тут на Цветном всё круглое — и цирк, и главный павильон цветочного рынка, и этот ночной клуб. По центру главного зала — круглый же танцпол с одной стороны которого невысокая сцена, с метр всего возвышение, на которой в данный момент лабает ансамбль из пяти девчонок в концертных костюмах и блескучих штанах. Не, ну а что вы от музыканта хотите — на что учился, на то в первую очередь внимание и обратил. Ансамбль типовой: «Ударник, ритм, соло и бас, и конечно, ионика. Руководитель был учителем пения — он умел играть на баяне». То есть гитара (вторая гитара прислонена к стойке в конце сцены, по факту получается ритм и соло, если понадобятся обе), бас, ударные и два синтезатора. Причём нормальные синтезаторы, а не апнутые клавесины типа того дедушки, что стоял у девчонок, что играли у Соньки на Никитских. Лабала группа что-то тихое и атмосферное, спокойное — ибо сейчас «жрательная» часть банкета, когда люди сидят за толом и чинно разговаривают. «Танцевательная» начнётся позже. Может показать им, что такое мягкий джаз системы релаксации в галереях торговых центров мира «я»? Сам танцпол немаленький, уж точно поболее циркового ринга. Раза в два, если не в три. Почти на самом танцполе на его уровне, размещался главный столик, за которым сидела молодёжь, человек пятнадцать, видимо, во главе с именинницей. А вокруг танцпола, небольшими ярусами, словно невысокий амфитиатр, разомкнутыми кругами располагались столики с удобными мягкими стульями, креслами и даже диванами. Три десятка столиков, в общем немало. Пустовали многие из них, но буду справедлив, и занятых было достаточно… Для дня рождения той, кому (чьему роду) объявили остракизм. Потолок зала держался на множестве колонн, расходящихся от периметра танцпола к внешним стенам, и это неплохо, что их много — над нами ещё три этажа, здание представляет собой круглую башню почти наравне по высоте с цирком.

Девчушка, вышедшая из-за главного «детского» столика, была растеряна — не то слово. На лице чуть ли не паника. Но на волевых держалась, и, тяжело переставляя ноги, подошла и предстала перед нами.

— Ты прав, и впрямь высокая, — произнесла Маша, пока она шла, ибо Аня, я её узнал, была более, чем на голову выше меня.

— Привет, Аня. Знаешь, с высоты ты кажешься ниже. — А это я, задрав голову, девушке, сходу в карьер без «здрасьте». — Поздравляю тебя с шестнадцатилетием, и это… Позволь представить тебе свою сестру Машу. Мария Карловна Годунова, — указал я ладошкой на сестрёнку, которая присела в реверансе. — На самом деле она тоже была на стене тогда, просто стояла за зубцами и вы её если и видели, то плохо. Но она как бы тебя видела, так что вы не совсем уж незнакомые люди.

Бли-ин, сразу начал базар-вокзал, а должен был представиться, кто я! А то незнакомый чел сразу начинает что-то рассказывать, сестру представлять… Это я Аню видел, а она меня нет! Меня она ТОЖЕ не видела, не только Машу. А значит юридически мы не знакомы, и правила этикета говорят, что надо было…

А к чёрту правила! Сегодня мне всё простят. Играю с теми картами, какие на руках, и пофиг дым.

— Анна Ивановна Суслова. — Девчушка присела в ответном реверансе. — Ваши высочества, рада приветствовать вас на своём дне рождения. Надеюсь вам у нас понравится… И… — Сбилась. Растерялась. Слишком бледная, и дышит тяжело.

— Ань, ты это брось! — грозно насупив брови, погрозил ей пальцем. — Я ж тебе со стены сказал, кто я? Сказал. Ты меня пригласила? Пригласила. Играл я хорошо? Ну, по крайней мере старался — вы даже гонорар мне там насобирали. Значит не тушуйся, чай, не чужие люди. Называй меня просто Саша. А сестрёнка не будет обижаться на просто Маша. Ма-аш?

— Поздравляю! — Машка подалась вперёд и обняла девчушку. — Анечка, поздравляю тебя с днём рождения! — Взяла в свои ручки её голову и наклонила, чтобы расцеловать в щёки. Бли-ин, я тоже так должен был сделать! В смысле вначале поздравить, потом всё остальное. Спасибо, сестрёнка — иногда я рад, что у нас всё общее на двоих, не буду выглядеть пентюхом.

— Спас-сибо, Сп-пас-сибо, в-ваше вы-вы-с-сочество… Просто Маша… Конечно же… И-и-и-и… Проходите, тут у нас столики… Европейская кухня… Но ресторан работает в полную силу, приготовят любое блюдо, выбирайте куда желаете присесть…

Мы прошли внутрь, к танцполу, и я окинул взглядом место действия. Аня пока ещё была не в себе, но ничего, я не сомневался — скоро вернётся, тогда и пообщаемся.

— Варь, Даш, а чего так все сидят? — указал я на общий столик, за которым сидел кое-кто из наших, включая Мстиславских, но некоторым место не досталось, и народ разобрался по отдельным столикам.