А я словно удила закусила и не хочу уступать. Может, раньше я и была покладистой, но эти времена прошли. Даже если я смою макияж и перекрашусь в русый, мой муж не изменится. Он с чего-то решил, что я его собственность. И что он может диктовать мне свои условия.
На столе начинает вибрировать телефон. Звонит дочь.
— Мам, приезжай, отец с ума сошёл…
Глава 5
То, что с головой у Саши не всё в порядке, я уже и сама не сомневаюсь. Страшит меня только то, что он что-то устроил дома и явно напугал своим поведением собственную дочь. За это я готова оторвать ему голову.
Пока прогреваю мотор, пытаюсь снова и снова дозвониться до дочери. Но Света не берёт трубку. Паника накрывает меня ледяной волной. От страха не могу пошевелиться. Сижу и смотрю на свои руки, лежащие на руле. Тусклый свет, проезжающих мимо машин, отражается от обручального кольца. Это меня немного отрезвляет.
Трогаюсь с места и выезжаю с парковки. Стараюсь сосредоточиться на дороге, но золотой ободок на безымянном пальце постоянно приковывает своё внимание. Кожу начинает покалывать. Хочу остановиться, сорвать кольцо и вышвырнуть его в окно. Меня останавливает только то, что это слишком простой финал. А Саша заслуживает чего-то более радикального.
Он должен почувствовать то, что чувствовала я. Должен испытать жгучую боль в груди. Когда кажется, что внутри тебя всё горит, превращая душу в пепел. Только тогда я смогу отпустить свою обиду и уйти.
Предателей нельзя прощать. Им следует платить той же монетой.
Подъехав к дому, кое-как паркуюсь и бегу к подъезду. Поездка на лифте длится целую вечность. И всё это время я буквально схожу с ума от беспокойства.
— Хоть бы всё было в порядке, — шепчу я. — Пожалуйста, господи, пусть всё будет хорошо…
Распахиваю двери квартиры и не разуваясь, бегу вперёд.
— Света! — кричу я, судорожно осматриваясь по сторонам. — Света, ты где!
— Я в вашей спальне, — доносится до меня глухой голос дочери. — Убедись, что его нет поблизости. Иначе я не открою.
— Здесь никого нет, — заверяю я, приблизившись к нужной двери. — Что случилось?
Света впускает меня внутрь и тут же запирает замок. Она отворачивается и идёт к креслу, забираясь на него с ногами. Только сейчас я вижу, что она вся в слезах. Сердце сжимается в небольшую точку. Чувствую, что не могу сделать вдох.
— Что он сделал? — шепчу я.
— Мне ничего, — всхлипнув, отвечает она. — Не успел, наверное…
После её слов, у меня внутри всё обрывается. Я достаю телефон и собираюсь набрать короткий номер правоохранительных органов.
— Кому ты звонишь? Ему?
— Нет, — качаю головой. — Хочу вызвать полицию.
— Мам, прекрати! — вскрикивает она. — Это того не стоит.
— Но ты же сама сказала…
— Что я сказала? — поднимает она заплаканное лицо. — Он не бил меня. Не оскорблял. Просто выкинул всю мою косметику в мусорку, а потом хотел прийти сюда и порвать все твои новые вещи…
На негнущихся ногах иду вперёд и падаю на пол у кресла, в котором сидит дочь. Кладу ладони на её колени и заглядываю в глаза.
— Заюш, ты из-за вещей расстроилась? — спрашиваю севшим голосом. — Не нужно было. Это того не стоило. Ну порвёт он эти вещи, а мы поедем и купим новые. Давай-ка, ты успокоишься, умоешься, и мы поедем в торговый центр. Я куплю тебе новую косметику.
— А смысл? — тянет она. — Чтобы он снова всё отправил на помойку?
— Не отправит, — обещаю я.
— Мам, не смеши, — злится Света. — Он творит всё, что захочет. Ему никто не указ. Если бы я не заперлась в вашей спальне, тебе бы завтра пришлось идти на работу в старых вещах.
— Ну и сходила бы, — я встаю и присаживаюсь на подлокотник кресла, глажу дочь по волосам. — Это все мелочи. И они точно не стоят твоих слёз. Ты у меня такая сильная. Что тебе до этих попыток саботажа?