— Какой еще на хрен Саша?
— Саша — это она, девушка… моя… была.
Никита глубоко вдохнул.
— Так, рассказывай, давай по порядку.
Я сделал глоток кофе, поморщился. Виски у них тут значительно лучше.
— Я встретил ее в кофейне… — Рассказал ему все. От и до. Как бегала от меня, как не хотела переезжать, как сказала, что беременна… — А говорила, что любит… Видеть не могу ее лживые глаза теперь.
Я снова сделал глоток кофе. Отвратительно.
Никита погладил свой подбородок и задумчиво произнес:
— Херня какая-то.
— Еще какая, — согласился я.
— Ладно, пойдем, отвезу тебя домой.
В горло как будто гвоздей насыпали. Так сильно мучила жажда.
Я открыл глаза. Я дома, но хоть убей, не помню, как сюда попал. Я попытался встать. Голова раскалывалась. Кое-как добрел до холодильника и, взяв оттуда бутылку воды, осушил ее до дна в несколько больших глотков.
— О, проснулся, наконец, — на кухню зашел веселый и, не в пример мне, бодрый Никита, — мой друг-алкоголик.
— Завали, — я сел за стол, оперся о него локтями и уткнулся лбом в раскрытые ладони. Кажется, я понял, как оказался дома.
— Выглядишь так, будто бухал всю ночь, — ржал он надо мной.
— Тебе на работу не надо? — Пробурчал я. — Или к жене?
— Неа, у меня выходной. И вообще я че звонил-то вчера, — он дождался, когда я посмотрю на него, — мы Тимоху будем крестить в следующее воскресенье. И никому больше ответственную роль крестного отца моего сына, кроме как тебе, лучшему другу, доверить не могу. Хоть ты и балбес, набухался опять.
Да, походу из меня только крестный отец и выйдет. Дон Корлеоне, мать его.
Он встал, включил кофеварку и, обернувшись ко мне, сказал:
— И еще…
— Что-то ты сегодня разошелся. Где мой вечно молчаливый друг?
— Я думаю, тебе надо сходить к врачу, — продолжил он, не обращая внимания на мои колкости.
Оторвавшись от своих ладоней, я посмотрел на него с недоверием, а он продолжил:
— В идеале, конечно, к психиатру, но думаю, тут мы уже опоздали, — и, перестав улыбаться уже всерьез добавил, — сходи, сдай анализы. Убедись, что этот ребенок не может быть твоим. Закрой вопрос.
— Он не мой.
— Все, что ты рассказал мне об этой Саше… Ну просто не сходится. Какой смысл ей врать, что ребенок твой и при этом отказываться выходить за тебя замуж? — Он замолчал и сделал глоток кофе и еще одну чашку поставил передо мной. — Ну если ты уверен, что ошибки быть не может…
А я смотрел на этот кофе и думал, а что, если Саша не обманула? Что, если этот ребенок и правда, мой?
Я покачал головой. Нет. Не мой.
— Ладно, бро, мне пора. Катя не сильно рада, что я ради тебя дома не ночевал. Пойду я.