— Он просто мудак.
— Мудак, — тихо протянула Полина.
— Давай, Поль, вон такси свободное, поехали домой, хорошая моя, Поль, — умоляла я ее.
Она кивнула и пошла к машине.
Мы разместились на заднем сидении. Полина тихо плакала у меня на плече, я поглаживала ее ладонь.
— Останься у меня сегодня, Саш, — шептала она, — пожалуйста.
— Конечно.
Я бы не оставила ее в таком состоянии. Если бы я могла, я бы забрала себе ее боль. Но все, что я могу сейчас, это просто быть рядом. А в таких ситуациях это уже немало. Я снова вспомнила себя, такую же преданную и разбитую. Мне повезло, что рядом со мной была Полина, человек, который подставил плечо и не дал упасть, а в особо тяжелые моменты, когда я рыдала навзрыд, она тихо плакала рядом и шептала, что все будет хорошо. Это так важно, когда в трудной жизненной ситуации найдется человек, который не оставит тебя с твоим горем один на один, а встанет рядом, плечом к плечу.
Я уложила Полину, и какое-то время лежала рядом с ней, обнимая и гладя по волосам, пока она не уснула.
Приняв душ, я легла спать на диване в соседней комнате. Сон не шел. Я все время думала о Матвее. Я хотела оказаться сейчас с ним, в его сильных и надежных объятиях. Слишком быстро мне стало его не хватать.
Я не заметила, как провалилась в сон. Мне снился Матвей. Такой красивый и… печальный. Я хотела обнять его, прогнать его печаль, но он повернулся ко мне спиной. Он уходил, я бежала за ним, пытаясь догнать, но он все время ускользал от меня. Я бежала за ним в темноте, не разбирая дороги, звала его, но он не слышал меня. И когда уже казалось, что вот-вот дотянусь до него, он вдруг вовсе растворился в воздухе.
Я подскочила на диване, не сразу понимая, где нахожусь. Вся вспотела, сердце колотилось, прижала руку к груди, чтобы унять его. Пару раз глубоко вздохнула.
Проверила время в телефоне. Четыре утра.
— Господи, — прошептала я, укладываясь обратно на подушку.
Больше мне уснуть не удалось.
Глава двадцать первая
Я специально выбрала место в пешей доступности от редакции, в кафе напротив, чтобы Егор не предложил за мной заехать. Казалось неправильным пользоваться им как бесплатным такси, ведь я собиралась с ним расстаться.
Я зашла в кафе ровно в шесть вечера, но Егора еще не было. Устроившись за небольшим столиком у окна, я заказала себе кофе и уставилась на здание редакции.
Я пыталась подготовиться к разговору с Егором, подбирала слова в своей голове, но мысли упорно возвращались к Матвею. Я думала о нем почти все время, ничего не могла с собой поделать. С некоторых пор он имел в моих мыслях постоянную прописку. Меня охватило некоторое беспокойство. Мы так и не разговаривали со вчерашнего вечера.
— Привет, — Егор оторвал меня от размышлений, — извини, задержали на встрече. Давно ждешь? — Он взмахнул рукой и обратился к официанту, — американо, пожалуйста.
— Пустяки.
Мои руки дрожали. Никогда прежде мне не приходилось вести подобных разговоров. Я не знаю, что в таких случаях говорят. Я обняла рукой свою чашку, чтобы скрыть дрожь рук, но Егор заметил это и взял мои руки в свои.
— Трудный день? — Спросил он, улыбнувшись.
Я подняла на него взгляд и осторожно вытащила свои руки из его ладоней, он нахмурился.
— Егор… — я сглотнула, но заставила себя продолжить, — ты хороший… отличный парень… просто… я… — господи, как тяжело.
— Давай помогу, Саш, — он грустно улыбнулся, — я отличный парень, но ты хочешь расстаться.
Я кивнула. На глазах выступили слезы.
— Прости, — прошептала я.
— Не надо, не извиняйся. И не плачь, — он вытер слезу с моей щеки большим пальцем, которая все же предательски сбежала.
Я не могла поднять на него взгляд. Мне было неловко. Я привела нас в эту точку, хотя надо было завершить все гораздо раньше. А теперь из-за моих душевных метаний, я делаю больно хорошему человеку.