Даже кольцо ей на палец надел. Хотел привязать к себе.
«Саша… Сашка…Маленькая моя… Где ты?» — Повторял я мысленно.
Я снова полез за своим телефоном и написал ей тоже самое, что и она мне несколько недель назад:
«Ты нужна мне».
Я продолжал торчать под ее дверью. Не уйду. Я должен ее увидеть. Буду сидеть здесь столько, сколько придется.
Я снова без особой надежды постучал в дверь, нажал на звонок. «Открой, малыш, пожалуйста», — молил я.
И вдруг я услышал, как поворачивается ключ в замке, а затем увидел ее, мою Сашу. «Спасибо, Господи».
Она смотрела словно сквозь меня. Будто я пустое место.
— Что ты здесь делаешь? — Хриплым тихим голосом произнесла она. Бледная, осунувшаяся, под глазами пролегли крупные синяки, как будто она постоянно плакала. Губы искусаны. Моя малышка, девочка моя. Какой же я мудак.
— Я пришел поговорить. Пожалуйста, выслушай меня, — умолял я.
Вопреки моим ожиданиям она не выгнала меня. Повернулась ко мне спиной и ушла вглубь квартиры. Я счел это за разрешение войти. Закрыл за собой дверь и двинулся за ней.
Она сидела в кресле, поджав под себя ноги, и не смотрела на меня. На ней был надет свитер, слишком большой для нее. В нем она казалась еще меньше. Она прятала руки в рукава, как будто ей холодно. Безумно хочу обнять ее сейчас, прижать к себе и никогда больше не отпускать. Но сейчас она так далеко от меня. Кажется даже дальше, чем мы были в день нашего знакомства. Тогда она смотрела на меня с интересом. Сейчас равнодушно. Я должен снова приручить ее.
Я присел на диван, напротив нее.
— То, что я сказал тогда… — я сглотнул. — Я ошибался. Знаю, ты не изменяла. Этот ребенок…
— Ребенка больше нет, — тихо сказала она, по-прежнему не глядя на меня.
Как нет? Я смотрел на нее и не понимал, что она такое говорит. Она ведь не сделала… Нет. Одернул я себя. Саша бы не сделала. Она вдруг вскочила и стала кричать на меня:
— Я тебя ненавижу! Как же я тебя ненавижу! Убирайся! Ребенка нет. У меня нет ребенка. Я больше не беременна, — на последнем слове ее голос сорвался, она плакала.
— Саша, — хотел я подойти и обнять ее.
— Нет, не приближайся, — она выставила руку вперед, останавливая меня. — Никогда ко мне больше не приближайся. Не смей! Это ты виноват! Ты! Во всем виноват ты! Убирайся…
Я все же обхватил ее руками, она попыталась вырваться, но силы были не равны. Она стала опадать на пол, я придержал ее. Так мы и сидели на полу, она плакала, я прижимал ее к себе и гладил по волосам. Целовал в висок. Постепенно слезы перестали душить ее, и она успокоилась, уже не дрожала в моих руках. Всхлипывала только иногда. Я взял ее ладонь в свою, сжал несильно. Такая холодная.
Саша прижималась ко мне. Я крепче обнял ее, пытаясь согреть. Такая маленькая она в моих руках. Кажется, я не дышал все эти дни, пока ее не было рядом. И только теперь вновь почувствовал себя живым, когда сжал ее в объятиях.
— Я плохо себя почувствовала, — заговорила она, а я напрягся и весь обратился вслух, — взяла такси и поехала в больницу… там врач… сказала, — она зажмурилась и быстро задышала, — что сердце не бьется…
Она задрожала в моих руках. Снова плакала. А я пытался поверить в то, что слышу. Я только осознал, что стану отцом и теперь это у меня отобрали. Я даже никого не мог винить, кроме себя. Я выгнал ее, когда она больше всего во мне нуждалась.
Мне хотелось все крушить вокруг от бессилия что-либо изменить, но я должен был держать себя в руках. Саша нуждается сейчас во мне не меньше, чем я в ней. Я не дам ей проходить через это в одиночку. Это наше общее горе.
— Беременность замерла. Она сказала, что возможно… с ребенком что-то было не так… и природа не дала ему шанса появиться на свет… или стресс… — Саша хватала меня за рубашку, плакала, но уже ни кричала, лишь шептала, — я тебя ненавижу! Зачем ты пришел? Я не хочу, чтобы ты был здесь! — А сама продолжала хвататься за меня, словно боялась, что я исчезну. — Я тебя ненавижу… Матвей…
Мне все равно, что она меня ненавидит. Я не могу отпустить ее. Кроме нее мне никто не нужен. Пусть отталкивает, пусть ненавидит… Я это заслужил. Но оставить ее… Нет. Никогда не смогу.
— Я люблю тебя! Я рядом. Я никуда не уйду.
Глава двадцать девятая
Два месяца спустя
Вы когда-нибудь теряли?