– Ярослав…
– Пожалуйста. Я просто хочу, чтобы вы были дома. Мы поужинаем вместе. Купим чего-нибудь вкусненького? Я хочу с тобой побыть и с Катей.
– Яр…
– Ты пока еще моя жена. Мы же можем общаться?
– Но не ночевать в одной кровати.
– Не будем в одной.
– А мама? Она наготовила…
– Позвони ей. Скажи, что завтра заедете. Сегодня просто… побудь дома. Как раньше.
– Ты хочешь, чтобы мы сделали вид, что все в порядке?
– Нет. Я хочу, чтобы ты просто… дала этому вечеру шанс. Без обещаний. Без давления. Только ты, Катя и я.
– Я очень скучаю по вам.
На кончике языка так и чешется спросить, а как же Анна? Но идея внезапно возникает другая.
– Даш… Я не прошу забыть. Я не прошу простить. Только – остаться. Сегодня.
– Ладно. Хорошо.
– Даже если ты молча съешь свой ужин и уйдешь в комнату – я все равно буду рад.
– Хорошо. Тогда забери Катю.
– Договорились. Я все куплю, все приготовлю.
– Без пафоса, Ярослав.
– Естественно.
После разговора возвращаюсь к телефону, там сообщение от Анны так и висит без ответа.
“Хорошего вам вечера, Анна. Смотрите, не обожгитесь, такой он горячий”, – печатаю, добавляя каплю сарказма, будто размешиваю яд в чае.
Ответ прилетает моментально, как будто она ждала наготове.
"Горячий он после того, как я отогрела после тебя. Сегодня закрепим"
Сообщение приходит с мерзким удовлетворением.
Словно она облизывает губы, печатая это.
Словно ей мало просто унизить – ей надо, чтобы я почувствовала себя пустым местом.
Холодной. Заменимой.
Но вот только…
Если я такая холодная – зачем ты все еще кипишь от желания доказать, что лучше?
Горячее – не значит глубже.