Я отхожу к подоконнику.
– Один ездил?
Он искренне удивляется, будто сам не понимает, что не так.
– А с кем еще? Мы все вместе ездили: ребята, кто раньше учился вместе.
Я стискиваю зубы, глядя на него. Боль разливается внутри, тяжелой, вязкой волной.
– С Анной, например, – бросаю, стараясь, чтобы голос звучал холодно, равнодушно, хотя внутри разрывается. – С Анной Резник.
Имя повисает в воздухе, как обух. Ярослав моргает, его брови сдвигаются.
Он как будто слышит это имя в первый раз. Или хорошо играет.
– С какой еще Анной Резник? Я не знаю никакой Анны, – искренне говорит он. И, наверное, впервые за все это время на его лице появляется не усталость, не раздражение, а настоящее недоумение.
– Ты думаешь, я идиотка? – шиплю сквозь зубы.
– Я, правда, не понимаю тебя и кто эта Анна, не знаю.
Он достает свой телефон. Протягивает мне.
– На, держи.
– Что мне там надо увидеть?
Открывает галерею и показывает фотографии со вчерашнего сплава.
Там мужчины одни. Удалил женщин?
– Или она тебя в гостинице ждала?
– Кто она, Даш? Что за Анна?
Смотрит.
– С которой ты мне изменяешь?
– Серьезно? Это кто тебе такое рассказал?
– А если не она, есть другая?
Тут он на доли секунды моргает взглядом .
Другая есть.
Что это вообще тогда такое?
– Кто?
– Давай, сначала разберемся, что за Анна?
Иду в комнату, беру свой старый телефон, чувствуя под пальцами шероховатую трещину корпуса, тяжесть обломанных осколков под стеклом. Достаю симку.
– Сейчас покажу, – выдыхаю сквозь сжатые зубы, вставляя старую симку в новый телефон.
Он смотрит на меня внимательно, настороженно, как на мину, которая вот-вот взорвется.