– Так ты ничего не знаешь?
И не хочу… но не успеваю остановить ее.
– Она фотки какие-то скидывает, чемоданы собирает.
– Ну смотри, дальше из самолета, наверное, будут. Яр в Питер полетел. Вероятно, с ней.
– А зачем?
– Я ж говорю, с ней походу. Но прикрывается друзьями. Вообще, Марин, я не хочу ничего о них знать.
– Даш… он ушел?
– Я ушла. Не хочу об этом.
– Даш, он Катю-то вернул хоть?
– Да, со мной уже. Но…
– Он что, совсем охренел?! Это он тебе изменил, а ведет себя так, будто ты ему должна!
– Марин, я устала. Давай не сейчас, хорошо?
– Я за тебя переживаю. Она тебе что-то говорила?
– Сказала, что он не мой.
– И что это значит?
– Не знаю. Для нее, наверное, что-то значит. Но я его не понимаю. Он обнимает и целует так, будто правда скучает и любит, а потом едет к ней.
– Он тебя поцеловал…
Молчу. Даже стыдно сейчас. После всего, что было и что мы наговорили друг другу, признаваться, что поцеловал.
– Рассказал что-нибудь?
– Нет.
– Даш, если хочешь поговорить и встретиться, ты говори. Я всегда рядом.
– Спасибо. Правда. Я… очень это ценю.
– Все, давай. Обнимаю. Катю чмокни. И если этот козел еще раз тебя обидит, я приеду и врежу ему сама.
Усмехаюсь над ней.
Хорошо, что есть люди, которым не все равно.
Укладываю Катю спать и ложусь сама.
Как бы хотелось сейчас забыться.
Хотя бы на пару дней. Вернуться назад. Туда, где еще ничего не треснуло, не разрушилось. Где все было просто, понятно, привычно.
В его объятия.
В его запах. Тот самый, когда он возвращался домой и я на секунду замерла, вдыхая, как будто убеждаясь, что он – мой. Рядом с ним надежно, спокойно.