– Ты же понимаешь, почему мы здесь, – резко бросает ей Ярослав. Проходит без приглашения. – Хватит притворяться. Хватит играть.
Я за ним.
– Теперь скажи Даше в глаза, что я приставал к тебе. Давай, смелее!
Марина растерянно смотрит на меня, пытаясь поймать мой взгляд, но я просто жду ее слов. Она нервно поправляет волосы, пытаясь сохранить остатки спокойствия.
– Я уже все сказала Даше… – начинает она неуверенно.
– Теперь скажи при мне! Говори, что это я приставал, что я был инициатором всего! – кричит Ярослав, резко делая шаг к ней.
Марина отшатывается назад, упираясь спиной в стену коридора, и вдруг ее лицо меняется. Она сжимает губы, глаза наполняются слезами, и ее голос становится отчаянным и надломленным.
– Да, это я сама все сделала! Довольны? Ты счастлив теперь, Яр?
– Нет. Я, сука, не счастлив! Потому что ты мне семью хотела разрушить.
– Я люблю тебя всю жизнь! С первого курса, с первой встречи! Но ты даже не видел меня, не замечал, для тебя была только Даша! Все ей – лучшие свидания, кольцо, свадьба, дом, семья! А я была всегда рядом, просто тенью, подружкой, которой можно пожаловаться на жизнь! Я тебя ненавидела за это, Даша! Ненавидела, что он любит только тебя! Ты не заслужила его! Ты не ценила, что у тебя есть! А я любила, каждый день, каждую ночь мечтала, что он заметит наконец! Хоть раз! Хоть один раз!
Она всхлипывает, прижимает руки к лицу, плечи содрогаются от рыданий.
Ярослав стоит ошеломленный, смотря на нее с недоверием и отвращением. Он не может выдавить из себя ни слова.
– Марин, ты бы лучше сделала выбор не разрушить мою жизнь, а свою построить.
– А что бы это изменило? – кричит она в истерике. – Он все равно был бы с тобой! Всегда с тобой! Я бы ничего не получила, кроме жалости! А я не хочу жалости! Я хотела его! Только его, и никого больше!
– Яр, можешь оставить нас. Я сейчас спущусь.
Ярослав медленно отступает назад, лицо его искажено презрением и непониманием. Он отворачивается, выходит из квартиры, резко хлопнув дверью.
Я смотрю на Марину, и вижу, как вся ее маска рушится, как она тонет в собственных слезах, но жалости у меня уже не осталось.
– У меня никогда никого надежней и роднее, чем ты, не было. Ты как сестра мне была. Я тебе верила, секреты свои рассказывала.
– Я не Анна и не знаю, кто она.
– Я знаю, кто она.
– Да? И кто?
– Какая разница. Просто ты не одна, кто очень любит моего мужа. Не жди, когда мы оступимся следующий раз. Возможно то, что сейчас происходит, навсегда нас связывает. Уровень нашего доверия друг к другу после этого будет такой, что никто это не нарушит. Тебе лучше отстать от нас и заняться своей жизнью. Прощай.
Когда я догоняю его на улице, он молчит, глядя в сторону, и лишь спустя несколько мгновений говорит.
– Я не знаю, во что верить дальше, Даш. Я не знаю, как жить с тем, что самые близкие люди оказались моими врагами.
– Нам остается верить друг другу.
Он смотрит на меня, пытаясь найти опору в моих глазах. И я знаю – теперь нам обоим придется снова учиться доверять. Но по крайней мере мы уже не в темноте. Теперь мы знаем, кто был нашим врагом, и можем вместе начать все заново.
Утыкаюсь ему в грудь, обнимаю.
До сих пор не верится, то все это с нами сделала его мама. Его самый близкий и родной человек. А добила моя лучшая подруга.
– Перед Романом стыдно. Надо извиниться.
– Я не буду. Нехрен было обниматься с моей женой.