- Кайс... – прошептала я, но голос звучал слишком тихо.
И тогда он открыл глаза.
Желтые, с вытянутыми зрачками, как у кошки. Сонные, мутные.
Мы уставились друг на друга.
Он улыбнулся.
Лениво, тепло, так, как улыбаются только утром, когда еще не до конца проснулись.
- Привет, - пробормотал он хрипло.
Я не успела ответить.
Потому что в следующую секунду его мозг, видимо, наконец заработал.
Он резко отпрянул, как будто я была раскаленным углем.
- Черт! – он отскочил так быстро, что чуть не свалился с кровати, и сел, широко раскрыв глаза. – Что... как...
Я подняла бровь.
- Вот это я хочу спросить.
Он провел рукой по лицу, смахивая остатки сна, и бросил взгляд на дверь, будто ища пути к отступлению.
- Атишхар ушел на встречу с Советом. Я... должен был следить за тобой. – Он нервно провел пальцами по своим растрепанным волосам. – Видимо, заснул.
- Видимо, - сухо согласилась я, но внутри все смеялось.
Он выглядел таким растерянным.
- Я не... – он замолчал, сжал кулаки. – Ладно. Ты жива, я выполнил долг.
Я не удержалась.
- А объятия тоже входили в обязанности?
Он замер, и его уши – эти предательские острые уши – дрогнули .
- Заткнись, - пробормотал он, но без злости.
Ну, а я вдруг осознала, что не хочу его отпускать. Не сейчас.
Его ушки снова притянули мой взгляд. Они были такими... нежными, острыми, с тончайшими серебристыми серьгами, мерцающими в утреннем свете. И вдруг, прежде чем он успел отреагировать, я поднялась и прижалась к нему, опустившись на его ногу.
Мои пальцы сами потянулись к его уху, скользнув по нежной коже, едва касаясь кончика.
- Что ты делаешь? – его голос дрогнул, став чуть выше обычного.
- Мне всегда было интересно пощупать, - ответила я, на этот раз обхватив ушко полностью, ощущая его тепло между пальцами.
Он резко вдохнул, и из его груди вырвался низкий, хриплый стон.
Глаза Кайса расширились, будто он сам не ожидал такой реакции. А я... я почувствовала, как внизу живота разгорается тепло. Лиафрит отозвался, проявившись на моей коже слабыми серебристыми всполохами – я еще не восстановилась полностью.
Но самое забавное? Его лиафрит ответил куда ярче.