— Они хотели тебя разбудить, спросить разрешение, — пояснил Лейвир, наливая мне чашку ароматного чая. — Но Атишхар запретил. Сказал, что ты и так всё одобришь.
Я согласно кивнула.
— И правильно. На такие вещи не нужно спрашивать разрешения.
Кажется, парни просто решили оставить меня наедине с Лейвиром и Дейвином. И я не была против.
После завтрака мы устроились у камина, ожидая возвращения Дейвина. Лейвир сел на пол, а я пристроилась между его ног, облокотившись спиной о его грудь. Его руки обняли меня, пальцы нежно переплелись с моими.
— Расскажи мне о себе, — попросил он, касаясь губами моей макушки. — О твоей жизни на Земле.
Мне особо нечего было рассказывать — моя жизнь до Адарона состояла из больниц, лечения и редких моментов, когда болезнь отступала. Но я рассказала ему о людях, о городах, о том, как выглядело небо над Землей и как пахнет дождь в лесу.
Лейвир слушал внимательно, иногда задавая вопросы. А потом я осторожно спросила:
— А ты? Расскажешь о себе?
Он замер на секунду, затем грустно улыбнулся.
— Мне и рассказать-то нечего. Родители погибли, когда мне было лет десять. Они были пилотами — их корабль вышел из строя и столкнулся с астероидом. До сих пор неясно, что случилось… и кто был виноват.
Его голос дрогнул, и я сжала его пальцы в ответ.
— Меня взяла к себе тетя, но я почти не жил с ее семьей. Обо мне заботился дядя. Брат отца. Он и заменил моего отца на посту главы рода. Дал мне всё: воспитание, обучение, устроил в лучшую академию. Когда я достиг совершеннолетия, он передал мне моё наследство — до последней монеты.
— Он хороший человек, — прошептала я.
— Лучший, — согласился Лейвир. — И до сих пор просит меня возглавить род. Я сильнейший в семье, лучше всех управляюсь с лиафритом… но мне пока это не нужно. Дядя отлично справляется.
Я повернулась к нему.
— А что тебе нужно?
Его фиолетовые глаза загорелись, губы растянулись в мягкой улыбке.
— Теперь? Только это. Только ты.
Он наклонился, и его губы коснулись моих — нежно, почти несмело. Но затем я ответила на поцелуй, и он углубил его, руками крепче прижимая меня к себе.
---
Дейвин написал, что немного задерживается, но обещал подтянуться к ужину. Ну, а мы ближе к обеду решили переместиться к морю.
Оно было теплым, как его объятия. Волны ласково облизывали наши ноги, пока мы резвились на мелководье. Лейвир, обычно такой сдержанный, сегодня казался другим — его смех звучал свободно, а фиолетовые глаза сияли, как два аметиста, освещенные солнцем. Он то и дело касался меня — то легким прикосновением к руке, то случайным (или не очень) скольжением пальцев по спине, когда помогал удержаться на ногах после очередной набегающей волны.
— Лови! — крикнул Лейвир, брызнув в меня водой.
Я взвизгнула и бросилась в сторону, но нога поскользнулась на мокром песке. Сердце ёкнуло, когда я потеряла равновесие, но сильные руки уже подхватили меня, прижав к твердой груди.
— Опять в мои объятия? — Лейвир усмехнулся, его дыхание горячим веером коснулось моего лица.
Я засмеялась, пытаясь вырваться, но он не отпускал. Его пальцы впились в мои бока, вызывая дрожь, а взгляд упал на губы. Вдруг смех застрял в горле — его глаза потемнели, наполнились желанием.
— Лейвир... — прошептала я, но он уже наклонился.
Его губы коснулись моих — сначала осторожно, но, когда я ответила, поцелуй стал глубже, жаднее. Я почувствовала вкус соли на его языке, тепло, разливающееся по всему телу. Его руки скользнули вниз, обхватив мои бёдра, и он приподнял меня, заставив обвить его талию ногами.
— Ты такая... — он прервался, целуя шею, — прекрасная.