— Мне не до смеха, Марта, — огорченно произношу. К глазам вновь подступают слезы. — Как же мне не до смеха…
— Не плачь, Тори, — сочувственно успокаивает она. — Слушай, у всех свои трудности. Сама говоришь, «такой» папа. Да, мужья у нас с тобой непростые. Девочка Родиона хоть большая уже, никто не обвинит его в измене, а тебя не станут жалеть или же упрекать, что ты все терпеть готова. А вот моему Богдану… как бы младенца не принесли. Тут победа за тобой будет, сто процентов, — вдруг произносит Марта.
— Что ты такое говоришь? — с растерянностью вглядываюсь в ее потемневшее лицо.
— Изменяет мне Богдан, Тори. Уверена я, — отведя взгляд, отвечает Марта.
— Точно уверена? Ты переписку видела? Или застала с кем-то? — спрашиваю возмущенно.
— Ни то, ни другое. Но точно уверена. Чувствую, — объясняет она.
— И что ты собираешься с этим делать? — допытываюсь я.
— Может, сяду на тот самый самолет, — отшучивается она. — Сама не знаю. Зачем только сказала? — поведя плечами, добавляет с грустной усмешкой.
— Наверное, хотела донести мне, что всегда есть куда хуже? — невесело предполагаю я.
— Странный способ утешить, не так ли? — улыбается Марта.
— Вполне в твоем стиле, — вздыхаю, ощущая, как моя ноша становится еще тяжелее. Неужели Богдан, правда, изменяет? Он, конечно, общительный мужчина, всегда в центре компании и, несомненно, любит внимание. Но это ведь ни о чем не говорит… Очень хочется, чтобы подозрения Марты оказались лишь разыгравшейся ревностью.
За нашими спинами открывается дверь. Оборачиваемся. Родион пропускает вперед маму, за ней выходит Лебедева.
— Я провожу их, — говорит мне муж и направляется вместе с Лизой к детской площадке.
— Бойкая особа, — подмечает Евгения Марковна, когда они удаляются на приличное расстояние. — Огорчилась, что в отель их не Родион повезет, а водитель.
Марта многозначительно хмыкает. Я, стиснув зубы, недобрым взглядом смотрю девушке вслед.
— Надо же было такому случиться, — озабоченно произносит свекровь.
— Вот так, живешь и не знаешь, а где-то у тебя подрастает дочка, — добавляет Марта.
Они говорят что-то еще, но я не слушаю. Едва увидев возвращающегося Родиона, сразу направляюсь к нему.
Муж сгребает меня в охапку. Горячо целует в висок.
— Это какой-то кошмар, — выдыхает сокрушенно.
Киваю, крепче прижимаясь к нему.
— Думаю, у тебя теперь тоже нет аппетита, — говорит он. — Поднимемся к себе?
Я соглашаюсь, и мы, взявшись за руки, следуем к парадному входу в дом.
Глава 3
Минуя столовую, сразу направляемся в спальню. Родион закрывает за нами дверь и устало потирает лицо.
— Я хочу знать абсолютно все о тебе и этой Лебедевой, — настойчиво произношу, опускаясь на кровать.
— Знать там нечего, — ослабив галстук, он садится в кресло напротив. — Я в командировке в этой с пацаном из юридического был. Мы отработали и в клуб пошли. Там с компанией познакомились, после закрытия уже у кого-то из местных продолжили дома.
— Серьезно? В чужом городе поехал на чужую квартиру? — неприятно удивляюсь.
— В этом нет ничего криминального. Все так отдыхают по молодости.