— А ты сам ее не видел? — продолжая поражаться, уточняет Рита.
— Нет. Но думаю, что это случится в скором времени.
— Ну и ну! Надо же!
— Вот так мы вчера поужинали, — заключаю я. — Вечером ко мне?
Рита успевает кивнуть, когда я замечаю направляющегося в нашу сторону Елизарова.
— Вам все понятно, Маргарита Тимуровна? — придаю голосу деловой тон.
— Филипп Эдуардович! Доброе утро, — Елизаров протягивает мне руку.
— Доброе, — пожимаю его ладонь. — Я дал Маргарите Тимуровне задание. Мне нужно собрать кое-какие данные для аналитики, — сосредоточенно добавляю.
— Как скажете. Маргарита Тимуровна соберет, — заверяет Виталий Владимирович.
Он прекрасно знает, что я здесь не по поводу работы. Но мы все дружно играем в эту игру, которая ужасно мне претит. Однако не зайти к Рите я не мог. Очень уж соскучился. Последние три дня она остается ночевать дома, а мне достается холодная постель в моей квартире.
— У меня к вам вопрос по последнему проекту, — заводит разговор Елизаров, и мы удаляемся от Маргариты. Бросаю напоследок ей улыбчивый взгляд. Она, пока не видит шеф, посылает в ответ воздушный поцелуй.
Разобравшись с Виталиком, тороплюсь к себе на этаж. Рита не выходит из мыслей. Вспоминаю, как впервые увидел ее, когда в числе других руководителей курировал работу со студентами, за которых наше предприятие на добровольно-принудительных началах оплачивает обучение. Савицкая предстала передо мной умницей-красавицей, уверенно идущей на красный диплом. Ответственная, внимательная, исполнительная, как утверждала ее характеристика из университета… но запал я не на это… а на пышную копну шоколадных волос, на большие ясные глаза и пухлые чувственные губы… она была самой нежностью и очарованием… потом я уже узнал, что Рита также красива внутренне, как и внешне.
Первые три месяца после того, как мы начали встречаться, у нас получалось сторониться друг друга на работе. Но в итоге я сдался первым. Стал иногда заходить к Рите, перекидываться парой слов, и по кабинетам поползли слухи. Однако нам удается держать их в узде, ведь мы не позволяем себе ничего лишнего и ни с кем не обсуждаем свою личную жизнь.
Выйдя из лифта, следую к своему кабинету мимо переговорной комнаты.
— Филипп Эдуардович, — из-за ее приоткрывшейся двери появляется моя помощница. — Они уже здесь.
— А Богдан Эдуардович? — уточняю, заранее догадываясь об ответе, который сейчас получу.
— Нет, — не удивляет меня Диана.
— Напомните ему, пожалуйста, о встрече, — недовольно вздохнув, передаю помощнице свой кофе и пакет с выпечкой и направляюсь в переговорку.
— Доброе утро, — широко улыбнувшись, приветствую трех представителей поставщика.
Пожимаем друг другу руки и перекидываемся парой вежливых фраз. Устраиваюсь в кресле за большим круглым столом. Диана заглядывает в кабинет и отрицательно машет головой. Киваю ей, понимая, что братец не соизволит почтить нас своим присутствием. Как же он задолбал…
— Что ж, — подаю мужчинам подготовленные папки с документами. — Тогда приступим к обсуждению.
Встреча затягивается. Приходится постараться, но я добиваюсь для нас выгодных условий по контракту. В гордом одиночестве… В очередной раз… Богдан Эдуардович сейчас услышит от меня все, что я думаю по этому поводу!
Попрощавшись с представителями поставщика, широкими шагами устремляюсь к брату.
Вхожу в приемную первого заместителя. Стол секретаря пустует. Претензии переполняют злостью, поэтому я, не церемонясь, влетаю в кабинет брата.
— Мариночка, кажется, ты забыла закрыться, — говорит Богдан в губы своей помощницы, пока у меня глаза на лоб лезут.
— Извините, Богдан Эдуардович, — щебечет та, оставаясь на его коленях. Брату хотя бы хватает ума убрать свою пятерню с ее бюста…
— Господи, да ты только за этим на работу и являешься! — раздраженно вскидываю руки. — А вы — уволены, — холодно бросаю его Мариночке.
— Что? Почему? — переполошившись, спрашивает она.
— Я вам все сказал. Выйдите из кабинета, — строго распоряжаюсь.
— Богдан… — обиженно протягивает помощница.