— Пока тебя не было, она успела похвастаться, что у нее, в отличие от меня, есть твой ребенок. Заявила, что переезжает в наш город и ничто этому не помешает. И прозрачно намекнула, что теперь-то она свое счастье нашла! Догадываешься, о ком речь?
— Так и сказала? — недоумевает муж.
— Прямо, конечно же, не сказала. Лиза притворяется наивной. Все свои шпильки прячет за улыбкой и намеками. А теперь от слов перешла к делу. Уже организовала вам встречу без жены. Она решительно настроена отбить тебя!
Родион издает громкий искренний смешок.
— Я не шучу, — впиваюсь в него строгим взглядом.
— Вика, пусть Лиза решает и придумывает себе что угодно… — с улыбкой произносит муж.
Но я не разделяю его веселья. Продолжаю с серьезностью смотреть в ответ.
— Тебя это действительно тревожит? — удивляется он, стерев с лица усмешку.
— Но ведь однажды ты ее уже выбрал, — мрачно припоминаю я.
Родион сокрушенно цокает. Оценив в зеркала обстановку, перестраивается в правый ряд. Останавливает машину вдоль дороги и включает аварийку. Повернувшись ко мне, мягко произносит:
— Вик, это было давно и неправда. Мы ведь даже не встречались. Я не знаю, с чего вдруг она решила, что меня можно отбить, — вновь усмехается муж. — Или, может, тебе показалось, что она так решила?.. — с подозрением уточняет.
— Не показалось, — настаиваю я.
— Хорошо. Не показалось, — кивает Родион. — Но поверь, единственное, что меня сейчас беспокоит — это моя дочка и то, как лучше всего принять ее в нашу семью. Лучше для нее и для нас. Лиза меня не интересует и не волнует от слова совсем. Я ведь тебя люблю. Ты же знаешь.
— Знаю. Но меня раздражает даже сам факт того, что она позволяет себе эти мысли! — горячо объясняю.
— А меня они смешат, правда. Это же глупость. Ну с чего вдруг? Она для меня никто, — разводит руками муж.
— Лишь мама твоего ребенка… — напоминаю с горечью.
— Тори, не накручивай себя, очень прошу, — уговаривает Родион, коснувшись моего плеча. — Давай сосредоточимся на нас и девочке. Лиза объясняет, что они в чужом городе, сидят в отеле, Алине не по себе, она переживает, как все будет дальше, спрашивает обо мне. Поэтому Лиза попросила провести с дочкой время отдельно, и я считаю это правильным. Надо, чтобы хотя бы в моем обществе Алина начала чувствовать себя комфортно. Я хочу поступить так, как лучше для ребенка. Но ты считаешь, что мне не нужно этого делать? Так?
Расстроенно смотрю на мужа. Разве у меня есть выбор? С аргументами Родиона не поспоришь… Накрываю его руку ладонью. Сжимаю теплые пальцы.
— Конечно, нужно. Делай, — скрипя сердце соглашаюсь, но добавляю: — Только знай, что Лебедева просит об этом не ради дочери!
— Хорошо, буду знать, — уступчиво отвечает Родион, и машина вновь трогается с места.
Судя по реакции мужа, мои слова он всерьез не воспринимает. Не видит проблемы, оттого не хочет забивать этим голову. Ясное дело, перед ним и так стоит масса вопросов, которые нужно решить. Вот и сейчас Родион вновь принимает рабочий звонок. Повернувшись к окну, с грустью думаю: а что же делать мне с разрывающей на части, бушующей внутри ревностью?
Глава 8
Просыпаюсь под звук будильника. Отключив его, возвращаю смартфон на прикроватную тумбочку и вновь поворачиваюсь на бок. Смотрю на пустующую половину постели. Его половину.
Когда это началось? Когда меня стало волновать, что Богдан поглядывает налево?
Даже Виктории сболтнула об этом… И я могла бы решить, что все дело во внезапно объявившейся дочери Родиона, но мысль об изменах мужа уже давно, сначала понемногу, затем все сильнее и сильнее набирая обороты, стала точить меня изнутри.
Почему мои подозрения переросли в уверенность? Почему это вдруг стало навязчивой идеей? Ведь Богдан всегда был «таким»…
Обаятельный, крайне привлекательный, он вечно флиртует направо и налево… Да и секретарша его — высокая, жгучая брюнетка. Нанял он ее явно не за выдающиеся умственные способности… Мой муж богатый, властный мужчина, его манера поведения не беспокоила меня и была само собой разумеющейся. Разве не все «такие» мужчины изменяют? Разве не все они держат при себе помощниц, словно только что сошедших с Миланского подиума? Разве самоуверенность, едва граничащая с развязностью, не неотъемлемая часть их имиджа?
Я все это знала. Знала, но закрывала глаза. Приоритеты были другими… А теперь… теперь я вдруг широко распахнула их и просто потеряла покой! Почему? Что изменилось?
Выбравшись из постели, накидываю на плечи шелковый халат. Направляюсь в ванную. Рутинные дела идут фоном. Я витаю в облаках собственных мыслей.