– Ты ведь знаешь, что обязательно, когда идешь на игру своего парня, не так ли? – Джек останавливается в паре футов от меня.
С тех пор, как мы вернулись, он принял душ и переоделся в спортивные штаны и футболку “Blades”. Его волосы всё ещё влажные, и он пахнет так же, как простыни на его кровати. У меня слюнки текут при мысли о том, что я, возможно, вернусь туда сегодня вечером. Он действительно сказал, что хотел бы поговорить именно там.
Я качаю головой в ответ, потому что всё, что мой мозг способен обработать прямо сейчас, – это мысли о том, чтобы обернуться вокруг него.
Джек склоняет голову набок.
– Моя майка. Ну, в частности, моя фамилия.
Он поднимает руки и раскрывает майку, чтобы показать “Морган” и его номер двадцать два – тот самый номер, под которым Джон играл до того, как ушел на пенсию.
Я смотрю на майку в его руках. Я думаю, это то, что хотела бы надеть каждая девушка, но почему-то кажется, что это будет самое публичное из того, что мы делали.
– Я в этом утону, – хихикаю я и меня одновременно охватывает смесь возбуждения и желания. Он подходит чуть ближе.
– Почему бы тебе не проверить это сейчас?
Моё сердце колотится, когда я смотрю на него.
– Прямо здесь?
Он мягко кивает.
– Прямо сейчас.
Наши пальцы соприкасаются, когда я беру её и натягиваю через голову. Все чувства обостряются, когда материал скользит мимо моего носа, и меня снова поражает насыщенный аромат его одеколона. Когда я вытаскиваю волосы из воротника и перевожу взгляд на Джека, он уже крутит пальцем, прося меня покрутиться.
Я закатываю глаза и делаю, как он просит.
На полпути он останавливает меня, положив руки мне на талию. Но он ничего не говорит, просто собирает мои волосы и перекидывает их через плечо, вероятно, чтобы получше разглядеть свою фамилию. Тишина между нами становится напряженной, и я закрываю глаза, каждый мускул в моём теле сжимается в ожидании.
– Она слишком большая, – вздыхаю я и поворачиваюсь к нему лицом.
Он сжимает майку в руках и качает головой.
– Я бы сказал, что она создана для тебя, – в ту секунду, как эти слова слетают с его губ, его глаза расширяются. – Т– ты знаешь, что я имею в виду. Я не думаю, что тебе нужно привыкать к тому, чтобы носить её. Это выглядит естественно для тебя, – бессвязно говорит он.
Я делаю шаг к нему, моё сердце бьется быстрее, адреналин бурлит во мне.
– Ты думаешь, она смотрится идеальна на мне?
Я наблюдаю, как учащается его пульс и учащается дыхание. Эффект, который я оказываю на него, заставляет меня чувствовать то, чего я никогда по-настоящему не испытывала ни с одним парнем. Сильной, сексуальной, желанной. Я хочу этого.
Я просовываю руку под его футболку и провожу кончиками пальцев по поясу его спортивных штанов. На нем нет боксеров. Глубокий рокот отдается эхом в его груди; он негромкий, но на фоне тишины я отчетливо его слышу.
– Как думаешь, мне больше не нужно примерять твою майку? – спрашиваю я, зная, что единственное, что я проверяю прямо сейчас, это как долго он сможет продержаться, не прикасаясь ко мне. Судя по выражению его глаз, я бы сказала, недолго — может быть, секунд тридцать. При этой мысли у меня всё пульсирует.
Джек проводит большим пальцем по отметине на моей шее, которую, я понятия не имею, заметила ли его семья раньше. Как и прошлой ночью, щелкнул переключатель, и передо мной стоит совершенно другая версия Джека. Которую я люблю так же сильно, как и его игривую сторону. Та, которая, я надеюсь, предназначена исключительно для меня.
– Чего ты хочешь от меня, котёнок? – его голос хриплый, он закрывает глаза и проводит языком по нижней губе. – Это просто секс? – он снова открывает их, пригвождая меня к месту. – Или что-то большее?
Наши губы едва соприкасаются, его горячее дыхание пробуждает к жизни каждый мой нерв.
– Уточни подробнее, – отвечаю я. Точно зная, что хочу услышать от него.
Джек тяжело сглатывает, замирая на секунду, которая кажется вечностью.
– Нечто большее, когда все, что мы делаем, не предназначено для практики. Нечто большее, когда моя фамилия у тебя на спине по-настоящему, потому что мы оба хотим этого, а не для чьей-то выгоды, – он притягивает меня к себе, его твердый член прижимается к моему животу. – Нечто большее, когда я укладываю тебя на свою кровать и больше не думаю о том, что это просто развлечение. Большее, когда я могу признаться в своих чувствах к тебе, а прятать их где-то в глубине души.