– Мы настоящие, Кендра. Я обещаю тебе, что между нами всё по-настоящему.
Я качаю головой, несмотря на то, что он не видит это.
– Я не знаю, что и думать. Я в растерянности.
– Я знаю, что всё произошло быстро, но это потому, что так правильно. Всё это – ты, я – правильно.
– Я...я просто больше не понимаю, что происходит.
Слёзы снова наворачиваются на глаза, и я делаю глубокий вдох, медленно выдыхая.
– Думаю, мне нужно время, – как только слова слетают с моих губ, моё сердце протестует. Хотя я знаю, что это то, что нужно моему разуму. – Мне нужно пространство.
– Ч-что ты хочешь мне сказать, Кендра?
Я никогда не думала, что кто-то может звучать так болезненно, но Джек доказывает, что я ошибалась.
Поджав губы, я крепко зажмуриваю глаза.
– Я не знаю. В этом-то и дело. Я не знаю ничего, кроме того, что мне нужно пространство. От всего. Я уезжаю в Огайо.
ГЛАВА 36
ДЖЕК
Да, насилие сейчас было бы приятным.
Мне требуется два шага, чтобы добраться до двери процедурного кабинета и сорвать её с петель.
Еще три шага, прежде чем я оказываюсь рядом со скамейками и бросаю телефон в тренировочную сумку.
А на седьмом шаге? Мой кулак соприкасается с лицом Тайлера.
Он отшатывается назад, из его носа течет кровь.
Я бью его снова, на этот раз целясь в челюсть. Безошибочный хруст двух зубов – единственный звук в мертвой тишине раздевалки.
Я делаю последний шаг, но Арчер добегает до меня первым, Сойер следует за ним прямо из душа.
– Ты…ты сломал мне гребаный нос! – кричит Тайлер.
Ни о чем не жалею. Вообще, чёрт возьми.
– ЧТО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ТЫ ЕЙ СКАЗАЛ?! – я никогда не испытывал такой ярости, неуправляемой, кипящей.
Хватка Арчера на моей талии усиливается.
– Дыши, Джек. Ради всего святого, дыши.
Я искренне думаю, что, если бы это сказал кто-то другой, я бы не послушал. Мой гнев всё ещё нарастал бы, когда голос разума овладевал бы мной.
Но это Арчер — парень, который много шутит и развлекается, — теперь просит меня остыть.
Я останавливаюсь, когда пытаюсь снова ударить его, и Тайлер плюет кровью мне в лицо. Я ухмыляюсь, приподнимая подол майки и вытирая щеку.
– Как я уже говорил, никогда не была так приятно исправлять за другими.
Он рычит, как какой-то гребаный Доберман.