Отец тяжело вздохнул.
- Не знаю. Твоя мать так изменилась, стоило мне чуть не откинуться. Я бы хотел в это верить. Мы с ней вместе много дел натворили. Не она одна. Я тоже.
- Пап, она тебя любит. И ты ее.
Отец провел рукой по волосам, склоняя голову, поникнув плечами.
- Все бы отдал, чтобы между нами было, как в самом начале. Без вот этой вот грязи. Без обмана и измен, - он дотронулся рукой до моего колена и сжал его. - Ты прости нас, сынок. Вам с Лолкой пришлось непросто. Особенно тебе. Как старшему.
- Проехали, - я старался оставаться хотя бы внешне спокойным, потому что внутри разъехалась рана, не успевшая зарубцеваться. - Главное, не натворите больше очередной дичи. И простите друг друга. А мы вас с Лолкой всегда поддержим.
- Спасибо, сынок.
Вскоре он отправился на вечерние процедуры и массаж. А я попытался снова дозвониться до Леры. Потому что на мое последнее сообщение она не ответила, хоть и прочитала.
После пятой попытки понял, что дело здесь не чисто. Что-то случилось.
Набрал Руса, который сегодня один из нас троих собирался в универ.
У Грифа теперь тоже забот хренова туча. Еська бесновалась, как с катушек слетевшая. Врачиху свою послала после того, как та прочитала ей лекцию о последствиях беспорядочных связей и зачатия под градусом. К тому же оказалось, что у девчонки еще и какие-то проблемы по женской части. Прерывать беременность ей категорически запретили, хотя, насколько мне известно, после УЗИ Еся и сама от этой идеи отказалась.
Грифонова динамила и наладить контакт с отцом своего будущего ребенка категорически не хотела.
Еще и родаки на нее присели конкретно. Типа, залетела от "бандюгана". И помогать отказались.
Только, камон, какой нафиг Гриф бандюган? Вот братец у него самый настоящий головорез, а Артем к этой теме никакого отношения не имел. И после учебы планировал принять на себя самый легальный из бизнесов, доставшихся в наследство от родителей. А именно два боксерских клуба. Он в этой теме с детства варился. Занимался и самбо, и греко-римской, боксом. Остальное же переписали на брата. Потому что чернухи в своей жизни Грифу уже хватило за глаза.
Абонент Руса не отвечал. И тут я уже знатно себя накрутил.
Когда вернулся отец, я рассказал ему о своей ситуации и тот с хитрой ухмылкой потрепал меня по волосам.
- Иди уже. Я вообще не понимаю, зачем мать тебя просит ко мне таскаться. Сама отсюда не вылезает и тебя напрягает.
- Неа, это я сам.
- Познакомишь хоть с девочкой то своей?
- Обязательно, - обнял отца напоследок и покинул палату.
По дороге до Леркиного дома еще пару раз набрал сначала ее, потом Беккера. Но первая трубу не брала, а второй оставался по-прежнему недоступен.
Дверь мне открыла Анна Эдуардовна.
- Что у вас случилось то, Денис? - спросила бабуля, пропуская меня в квартиру.
- Сам не в курсе. Лера телефон не берет. А я сегодня целый день у отца был.
- Пришла. Глаза красные, опухшие, - поделилась со мной Анна Эдуардовна. - Ничего не говорит. Заперлась в комнате у себя и не выходит.
- Сейчас разберусь, не волнуйтесь, - попытался успокоить бабулю, хотя сам был уже конкретно на взводе.
Может, Лерку обидел кто? Дымников, например. Убью гондона, если так и есть. Собственными кровавыми соплями давиться будет.
- Ох, Дениска, если это ты чего сделал, держись, - пригрозила пальцем.
- Да не сделал я ничего!
- Смотри у меня, - зыркнула, сняла с крючка ключи и протопала в прихожую.