Девушка с детства глотала алкалайн. А сейчас не справилась с чувством вины и выпила слишком большую дозу.
Я принял правильное решение, что притащил ее на вулкан. Магический фон должен помочь. Возможно, ни с первого раза – отлично, мы еще ни раз останемся наедине. Лучше повода не придумать.
Я вглядывался ей в глаза, выискивая обессиленную драконицу, а сам украдкой скользил взглядом по лицу –раскрасневшимся щечкам, густым ресницам и манящим сладким губам.
Так и не выпустил ладошку. Никогда бы не отпускал. Здесь ей самое место. Мне так спокойнее.
Она приоткрыла ротик. Провоцировала. Да, ненарочно, но сдерживаться и отгонять мысли о том, чтобы инициировать ее прямо здесь и сейчас становилось всё труднее. Возбуждение бурлило в крови, ревность подпитывала, мешая сосредоточиться.
Оказывается, гаденыш успел вовремя и помог маленькой запутавшейся в чувстве вины девочке, промыл ей желудок.
Я бы и сам справился. Досада взяла от того, что не появился в комнате чуть раньше Асгара. Но от сердца чуть отлегло. Она так забавно бормотала о том, что Асгар таскал за волосы, и вызвала непреодолимое желание намотать белокурые локоны на свою руку и оттянуть ее миленькую головку назад, впиться поцелуем. Еле сдержался.
Мне удалось выманить драконицу. Мелкая зверюшка помнила того, кто подчинил. Ей понравились мои ласковые заигрывания, ответила поскуливанием. Жаловалась, маленькая. Травили ее. Обижали. Люцик заворочался, сочувствуя зрерюшке.
Накормил. Драконица осталась в восторге. Впрочем, Эдна тоже.
Подвел к краю утеса.
Обнял Эдну сзади, впитывая запах волос:
— Вы мне доверяете, студентка Корвейн?
— Да, — она произнесла на выдохе и тепло разлилось, проникая в каждую клеточку тела.
Ее драконица должна увидеть, чего лишится, если не продолжит бороться. Не просто увидеть, а ощутить и проникнуться. Необходимо разбудить жажду полета.
Всё сложилось так, как сложилось. Лучше, чем я предполагал. Потому что я не планировал показывать Эдне Люцика.
Я и поцелуй не планировал, но не смог сдержаться.
Неудачный поцелуй закончился умопомрачительным полетом. И слава Драго, иначе быть бы ей иницированной на той самой шкуре, на которой мы завтракали.
Простор. Свобода. Чувство полета.
Эдна сможет полететь. Я не сомневался. Просто нужно время.
Я влюбился. Не мог больше отрицать, врать самому себе.
Но она — моя молодая студентка, за которую я несу ответственность. Неуставные отношения –нехорошая вещь. А разница в возрасте? Я не должен вмешиваться в ее жизнь, не должен ломать юную судьбу.
Что делать с этими вспыхнувшими чувствами, я не знал. Рядом с девочкой становилось тепло и уютно, и тесно в штанах. И всё время вспоминался тот интимный укус, который она подарила мне в капище. А еще ревность сжигала изнутри.
Ну, что ж, ректор Святозар Луцер, поздравляю вас. Спустя двадцать лет, вы смогли избавиться от чувств, вызванных первой неудачной юношеской любовью. Как там говорилось в проклятье ведьм?
«Душа лишь истинной любовью излечится».
Эдна –моя истинная любовь?
И что мне теперь с этим делать?
Просто жить и наслаждаться чувствами, наблюдать, как взрослеет девочка, защищать, оберегать, помогать. И уже засунуть свои низменные порывы куда подальше. У девочки еще вся жизнь впереди, не стоит ее портить. Эдна слишком чистая и светлая для меня. Зря я думал о ней всякие пошлости.
А в первую очередь надо помочь маленькой адаптироваться среди высокомерных студентов академии. Интерес Ландии к девочке пришелся очень кстати, как и ее предложение пообедать вместе. Пусть пообщаются. Всё у Эдны будет хорошо.
Мы вышли из портала на центральную площадь у ратуши Лейпцига –маленького городка, недалеко от которого располагалась академия.
Я снова взял Эдну за руку. В этом удовольствии я точно не собирался себе отказывать.