— Райна, думаю, ты можешь вернуться к себе, — госпожа Брода тоже все поняла, — завтра ты, как всегда, пойдешь к господину Ирру, он хочет нанять именно тебя.
Девушка вздрогнула, в глазах мелькнул ужас, который сменился обреченным видом.
— Всего доброго, — сказала я гномке и повернулась к двери. Я правильно делаю. Куда на шею еще хомут из чужих детей вешать. Да и не люблю я детей. Своих люблю, а чужие… я дошла до двери и развернулась, обошла идущего следом за мной седого. Не могу я так просто уйти, не могу!
— Сколько задолжала семья Райны? Ее услуги мне понадобятся надолго.
Седой рядом хекнул от удивления, а госпожа Брода поджала губы и посмотрела на замерших возле лестницы девочек.
— Начальная сумма была десять золотых туатов, но после этого они успели еще накопить долгов, теперь их долг двадцать пять золотых туатов.
— Побойся своих богов, гномка, — сказал, покачивая головой седой.
— Наши боги велели помогать, но не себе в убыток, — тут же огрызнулась Брода.
— Отведите моих помощниц в карету, — попросила я эльфа и, когда девочки ушли, посмотрела на гномку.
— Не стоит так на меня смотреть, госпожа, — Брода скривилась, — я не злодей какой, и мои долговые живут в хорошем доме, хорошо едят, но все должны приносить прибыль.
— Когда-нибудь ваша жадность вас задушит, госпожа Брода, – я покачала головой, а потом мысленным приказом списала со своей карты на карту гномки двадцать пять золотых туатов. Когда кто-то кидает вам на карту перевод, в голове идет оповещение, никто этого не слышит, кроме владельцев карт.
— Теперь это ваша ноша, — кивнула мне гномка и передала папку с документами. — Посмотрим, как с ней справитесь вы.
Я не стала с ней прощаться. Не сказать, что я была зла на гномку. Нет, все живут как могут, как привыкли. Я могу осуждать ее, но кто я такая, чтобы менять устоявшийся порядок. Я могу лишь помочь тем, кто встретился мне на пути. Хмыкнула про себя. Кто бы помог мне.
На улице я глубоко вдохнула и постаралась выкинуть плохие мысли из головы. Я жива, здорова, у меня есть место, куда ехать, и деньги, словно мантру повторила я несколько раз слова спокойствия.
— Пошел вон! —рявкнул на знакомого лохматого эльфеныша, гном, ведущий под уздцы лошадь.
— Господин, давайте я помогу вам привязать лошадь, всего одна медяшка, я умею, — мальчишка ловко увернулся от пинка, которым хотел наградить его гном, и отбежал. Прижался спиной к стене противоположного дома.
— Эй ты! — крикнула я эльфенышу.
— Госпожа? — мальчишка не подходил близко, замер в паре метров. Худой, но жилистый, скорее, лет двадцать пять, может больше, путаюсь я еще в эльфийских годах. Длинные уши, зеленые глаза, довольно смазливая мордашка, одежда хоть и бедная, но чистая, с аккуратными заплатками.
— Ты с лошадьми умеешь обращаться? — на кураже спросила я, улыбаясь. Наверное, моя улыбка показалась ему подозрительно сумасшедшей, но он кивнул.
— Могу, госпожа, я долго с конюхами жил, пока конюшня не сгорела. Все разошлись по новым работам, а я никому не нужен.
— Пойдешь ко мне на работ., Еда, одежда с меня, пять медяшек в неделю оплата, караваном до Сомайна, следить за двумя лошадками, управлять повозкой.
— А не обманете? — с сомнением спросил мальчишка, но в глазах уже блеснула надежда, совсем как у Райны недавно. В носу странно засвербило, я шмыгнула носом, поправила слинг, в котором сладко сопела Даринка, и сказала:
— Не обману, пошли в карету!
Как говорится, не было печали…
Глава 5
В карете сидели притихшие девочки и седой с нечитаемым выражением на лице. Мальчишка неуклюже сел рядом с ним, пристроил между ног свой баул с вещами, который лежал у него схороненный в кустах, и упрямо вздернул нос под взглядами девчонок.
— Вот, наш конюх, — сказала я, веселясь. — А кстати, как тебя зовут?
— Ирай, — мальчишка сидел, как гвоздь проглотил. Расправил плечи, чтобы казаться взрослее. Он уже сейчас широкоплечий, так что как подрастет, будет красавцем.
— Вот, — хмыкнула я, — наш конюх Ирай. А это Райна с сестрами, — кивнула на девочек.
— Юмми, — тут же отозвалась одна из сестер.