"Ничего. Просто… спасибо, что ты тут."
"Всегда," — улыбается он, и его голос — как тёплый ветер. Я не знаю, что будет завтра, но сегодня я иду по пляжу, живая, сильная, и это мой первый шаг вперёд.
Я не одна
Ночной пляж — как другой мир: песок холодит босые ноги, волны шепчут, будто знают все мои тайны, а звёзды сыплются, как осколки разбитых надежд. Я иду рядом с Алексом, и его присутствие действительно греет меня. Только что я столкнулась с Вероникой, выслушала её слёзы, её "он обещал вернуться", и поняла, что Михаил не просто изменил — он чёртов кукловод. Мой гнев угас, сменившись жалостью, но внутри всё ещё буря. "Анна, ты сильная," — шепчу я, но голос тонет в шуме моря.
Алекс молчит, шагая рядом, и его тишина — не тяжёлая, а какая-то уютная, как будто он знает, что мне нужно время. Я останавливаюсь, глядя на воду, которая блестит под луной, и говорю: "Алекс, я должна рассказать. Про Веронику. Это… это просто пипец."
Он садится на песок, похлопывая рядом, и его глаза — как фонари в темноте. "Удивляй."
Я падаю рядом, зарываясь пальцами в песок, и слова рвутся, как река. "Я поговорила с ней. Она… она не злодейка, как я думала. Михаил врал нам обеим. Он обещал ей, что вернётся, что я — временно, что он всё ещё её любит. Она верила ему, Алекс, как я верила. Он играл нами, как будто мы пешки. Я хотела её ненавидеть, но… я просто жалею её. И себя."
Мой голос дрожит, и я ненавижу это, но Алекс не отводит взгляд. Он кивает, и его голос мягкий, но твёрдый: "Анна, это не твоя вина. И не её. Он — слабак, который не смог быть честным. Ты не пешка, ты королева, и ты это знаешь."
Я хихикаю, вытирая щёку, где, чёрт возьми, появилась слеза. "Ты правда как Лена, только без матов. Но… спасибо. Я просто не понимаю, как я могла быть такой слепой. Я любила его, Алекс. Я думала, мы навсегда. А теперь… теперь я не знаю, кто я."
"Ты — Анна," — говорит он, и его улыбка — как луч света. "Ты та, кто танцует под регги, пьёт мохито, смеётся, даже когда всё рушится. Ты не слепая, ты доверяла. И знаешь что? Это делает тебя сильной, а не слабой."
Я смотрю на него, и его слова — как бальзам. "Ты слишком хороший," — хмыкаю я. "Я думала, такие только в фильмах бывают."
"О, я ещё и в титрах!" — ржёт он, и я смеюсь, чувствуя, как тяжесть в груди чуть отпускает. Мы сидим, глядя на волны, и я рассказываю дальше — про переписку, про его "один раз", про то, как я сбежала из виллы. Алекс слушает, не перебивая, и его "ты справишься" звучит, как обещание.
"Мне нужно позвонить Лене," — говорю я вдруг, доставая телефон. "Она должна знать. И… хочу, чтоб ты с ней поболтал. Она мой генерал, но с ней весело."
Он ухмыляется: "Готов к допросу. Зови своего генерала."
Я набираю Лену, ставлю на громкую связь, и она отвечает, как всегда, с ходу: "Анна, ты жива? Или уже утопила Михаила и Веронику? Я тут билеты смотрю, могу прилететь и помочь!"
Я ржу, и Алекс хихикает рядом. "Лен, я на пляже, с Алексом. Познакомьтесь, он мой… ну, спасатель по мохито."
"Ого, Алекс?" — её голос оживает, как будто я подкинула ей сплетню. "Привет, спасатель! Как там моя Анна? Ты её не обижаешь?"
"Ни за что!" — отвечает он, и его акцент звучит забавно. "Анна — королева, я просто держу её мохито."
"Ха, уже люблю его!" — ржёт Лена, и я закатываю глаза. "Анна, рассказывай, что за хрень? Ты видела Веронику, да?"
Я вздыхаю, и правда выливается, как вода. "Да, Лен. Я поговорила с ней. Михаил — не просто изменщик, он… он врал нам обеим. Обещал ей, что вернётся, что я — временно. Она верила, как я. Он манипулировал нами, Лен. Я хотела её разорвать, но… я просто жалею её. Мы обе были его дурами."
"Сукин сын!" — рычит она, и я слышу, как она хлопает по чему-то. "Анна, я сейчас прилечу и зарою его под пальмой! Как он посмел? Ты всё, ты звезда, а он… он никто! Что ты будешь делать?"
"Не знаю," — шепчу я, глядя на море. "Я зла, но… я не хочу его ненавидеть. Это слишком тяжело. Я просто хочу быть собой, Лен. И я… я справлюсь."
"Чёрт возьми, да!" — орёт она. "Ты офигенная, Анна! А этот Алекс — держи его, он звучит как золото. Слушай, делай, что хочешь, но не дай этому козлу сломать тебя. Я тут, всегда."
"Знаю," — улыбаюсь я, и её энергия — как заряд. "Спасибо, генерал."
"Алекс, береги её!" — кричит она напоследок, и он салютует, хотя она не видит.
"Слово скаута!" — хихикает он, и я кладу трубку, смеясь. Лена — как ураган, и я люблю её за это. Мы с Алексом встаём, отряхивая песок, и он говорит: "Пойдём, провожу тебя. Королевы не должны бродить по ночам одни."
Я киваю, и мы идём к отелю, вдоль пляжа, где фонари отбрасывают тени. Я рассказываю ему про Лену — как она однажды пугала таксиста, как мы пели караоке до утра. Он ржёт, делясь своей историей про то, как застрял в лифте с пьяным немцем. Это так… легко, что я почти забываю про боль. Почти.
У отеля он останавливается, глядя на меня. "Ты в порядке, Анна?"
"Ближе к этому," — хмыкаю я. "Спасибо, Алекс. Ты… ты реально спас мой вечер."
"Всегда," — улыбается он, и его голос — заставляет поверить в себя. Он уходит, махнув, и я стою у двери, чувствуя себя сильнее, чем вчера. Михаил, его ложь, его игры — они всё ещё жгут, но я не тону. Лена, Алекс, даже Вероника — они напомнили мне, что я не одна. Я захожу в номер, падаю на кровать и шепчу: "Анна, как так всё перевернулось? Утром пойду к Михаилу, выставлю его полным дураком. А сейчас я жива, на этом спасибо." - думаю я и засыпаю с этими мыслями.