Я хихикаю, несмотря на всё. "Есть Алекс," — говорю я, и голос становится легче. "Турист, с которым я тусуюсь. Он… нормальный. Дружелюбный, без всяких подкатов. Вчера пили мохито, он меня реально вытащил из ямы. Мы договорились встретиться ещё."
"Ого, Алекс?" — Лена хмыкает, и я слышу, как она ухмыляется. "Расскажи, что за фрукт. Это твой план мести или просто передышка?"
"Передышка," — фыркаю я. "Он из Лондона, весь такой 'дзен и пиво'. Рассказывает про сёрфинг, шутит, как будто жизнь — это вечеринка. Он не лезет в душу, но… не знаю, Лен, он как тёплый ветер. С ним легко."
"Тёплый ветер, значит?" — ржёт она. "Смотри, не влюбись, пока не разберёшься с Михаилом. Но звучит как хороший парень. Найди его, Анна. Поболтай, выпей, напомни себе, что ты не просто чья-то жена. Ты — Анна, и ты офигенная."
"Ты как всегда права," — улыбаюсь я, чувствуя, как её слова разгоняют тучи. "Я найду его. Может, увижусь с ним вечером. Но, Лен, что мне делать с Михаилом? Я не знаю, смогу ли простить."
"Не спеши," — говорит она. "Пусть он поварится в своём дерьме. Ты дала ему шанс, он его просрал. Теперь твоё время — решай, чего ты хочешь. А я тут, если что."
Я кладу трубку, и её слова как искры: я офигенная, и я не сломаюсь. Я принимаю душ, натягиваю лёгкое платье и решаю найти Алекса. Он говорил про бар в Семиньяке, но я понятия не имею, где он тусуется днём. "Бали — не Москва," — хмыкаю я, выходя из отеля. Я беру такси до пляжа, где мы встречались, надеясь на удачу. Солнце палит, песок обжигает, и я иду вдоль берега, щурясь от блеска воды.
Через полчаса я вижу его — Алекс сидит у кафе, с бутылкой воды и книжкой, как какой-то хиппи. Его шевелюра растрёпана, а зелёная футболка с неоновым оттенком, показывает его бешеный заряд энергией. "Эй, философ!" — кричу я, и он поднимает голову, улыбаясь так, будто я сделала его день.
"Анна, королева пляжей!" — ухмыляется он, откладывая книгу. "Что, соскучилась по моему обаянию?"
"Мечтай," — фыркаю я, садясь напротив. "Просто решила проверить, не утонул ли ты на сёрфе."
"Пока держусь," — хихикает он, и мы болтаем обо все на свете — о орущих птицах, кокосах и бананах, и о том, как он вчера покорял волны. Его лёгкость — как бальзам, и я чувствую, как боль отступает, хотя бы на время.
"Слушай, давай вечером поужинаем," — говорю я, и мой голос звучит увереннее, чем я ожидала. "Тот бар в Семиньяке, с мохито. Я угощаю, за твой дзен."
"Серьёзно?" — его брови взлетают, но улыбка шире. "Я в деле. Восемь вечера, не опаздывай, королева."
"Смотри, чтоб мохито были космические," — хихикаю я, и мы договариваемся. Я ухожу, чувствуя себя чуть легче, как будто Алекс — это ветер, который уносит часть груза. Но Михаил всё ещё в моей голове, его ложь, его "я люблю тебя", которое теперь как яд.
Я возвращаюсь в отель, готовясь к ужину, и смотрю в зеркало. "Ты офигенная," — говорю я своему отражению, и это почти правда. Вечер с Алексом — это не месть, не побег. Это мой шаг вперёд, мой способ напомнить себе, что я жива. Но Михаил, его измена, его глаза — они никуда не делись, все мысли гложат до мозга костей. "Но, Анна, у тебя намечается прекрасный вечер, с хорошим мужчиной, который заряжает энергией, не хуже энергетиков, так что, кайфуй, Анна, кайфуй", - говорю я себе, собираюсь с мыслями и выбираю лучший наряд.
Из рая в ад
Я стою перед зеркалом в номере отеля, разглядывая себя в лёгком платье, которое кричит: "Я всё ещё жива, несмотря на всё." Вечер с Алексом впереди, и я пытаюсь собрать себя, как пазл, который кто-то разломал. Михаил, его измена, его "один раз" с Вероникой, крутится в голове и жжёт, как соль на ране. Я сбежала от него вчера, и его пропущенные звонки — их уже пятнадцать — горят на экране, но я не готова слушать его "прости". "Анна, ты королева," — напоминаю себе в сотый раз, нанося тушь. Королевы не тонут в слезах, и сегодня я собираюсь дышать, смеяться, даже если внутри всё трещит.
День был как выживание: утро в мыслях, где я прокручивала его ложь, разговор с Леной, которая назвала меня офигенной, и встреча с Алексом, где я, как дура, надеюсь, что мохито спасут меня. Лена права — я не просто чья-то жена, я Анна, и я не дам Михаилу забрать мою искру. Алекс — не ответ, но он как солнце, выглядывающие из-за туч. Я беру сумку, проверяю, что телефон заряжен, и еду в Семиньяк, в тот бар, где фонарики и регги обещают хоть немного забыть.
Бар гудит, как улей: народ танцует, бармен мешает коктейли. Алекс уже там, сидит у стойки в своей дурацкой футболке с пальмой, и его улыбка — как маяк в шторм. "Королева явилась!" — кричит он, поднимая стакан. "Двойной мохито для королевы" - кричит он бармену.
Я сажусь, бармен украшает коктейль мятой, беру стакан и отпиваю. "Это прекрасно", - говорю я, "как поцелуй Бали", и хихикаю: "Ты официально мой спаситель. Если это не космос, то как это называется."
"За тебя, королева Бали," — ухмыляется он, и мы чокаемся, звеня стеклом. Музыка качает, и я чувствую, как напряжение спадает, как будто кто-то приоткрыл клапан. Мы болтаем — обо мне, о Москве и моей работе. Его лёгкость — как антидот, и я думаю, что, может, Лена права: я могу жить, даже если всё рушится.
Но боль никуда не делась. Она сидит в груди, как заноза, и через пару мохито я не выдерживаю. "Алекс, можно я выговорюсь?" — спрашиваю я, глядя на свой стакан, где лёд тает, как мои надежды.
Он кивает, и его глаза серьёзнее, чем обычно. "Выкладывай, Анна. Я весь во внимание."
Я вздыхаю, и слова рвутся, как река. "Мой муж… он изменил мне. С Вероникой, его бывшей. Я думала, я параноик, когда видела их вместе, но потом нашла их переписку. Он писал ей, что скучает, что я не замечу. А мне он врал — про помощь, про юриста, про всё. Я… я любила его, Алекс. Это был мой медовый месяц, а теперь я сижу тут, как идиотка, и не знаю, кто я."
Мой голос дрожит, и я ненавижу себя за это, но Алекс не отводит взгляд. Он молчит, а потом говорит: "Ты не идиотка, Анна. Ты доверяла, а он облажался. Это его провал, не твой. И знаешь что? Ты сидишь тут, пьёшь мохито, смеёшься, несмотря на всё. Это не слабость, это сила."
Я моргаю, чувствуя, как слёзы щиплют, но я проглатываю их. "Сила? Я чувствую себя, как будто меня раздавили."
"А выглядишь, как будто готова горы свернуть," — хмыкает он, и я хихикаю, несмотря на всё. "Серьёзно, Анна. Он не заслуживает тебя сейчас. Дай себе время. Пей, танцуй, дыши. Бали для этого и есть."
"Ты как Лена, моя лучшая подруга, только с мохито," — говорю я, и мы ржём, как два идиота. Я рассказываю дальше — про ссору, про фото, которые я делала, как шпион, про то, как он смотрел на меня, когда я уходила. Алекс слушает, не перебивая, и его "ты справишься" звучит так искренне, что я почти верю. Он не лезет с советами, как мамка, не флиртует, просто… рядом, и это как тёплый плед в холодную ночь.
"Знаешь, ты не такой уж и отстой," — хихикаю я, когда мы заказываем ещё коктейли. "Я думала, все мужики — дерьмо, но ты… ты норм."
"Ого, комплимент века!" — ухмыляется он, притворно кланяясь. "Я запишу это в резюме: 'Норм, по версии Королевы Анны'."