Глава 6
— Доброе утро, коллеги, меня зовут Андрей Викторович Мельников. С сегодняшнего дня я ваш новый главный врач.
Я сидела, пытаясь осмыслить происходящее. В голове мелькали тысячи мыслей: "Это он? Как такое возможно? Почему он ничего не сказал? Как же я хочу, чтобы эта смена скорее заканчилась!'
— Наше отделение скорой помощи всегда славилось своей оперативностью и профессионализмом, — продолжал Андрей Викторович. — Но в последнее время показатели упали. Моя задача — вернуть прежний уровень и поднять его ещё выше.
Шум в ушах, наравне с дикой болью в виске не давали мне никак сконцентрироваться на совещании. Меня бросало то в жар, то в холод. Голова казалась свинцовой.
— В ближайшее время мы проведём индивидуальные беседы с каждым из вас, — заявил он. — Обсудим планы, задачи, ваши предложения. Я всегда открыт для конструктивного диалога.
Его взгляд скользнул по залу, задержавшись на мгновение на мне. По спине пробежал неприятный холодок.
— Это всё. Приступайте к своим обязанностям, — завершил он и отошёл от трибуны.
Коллеги начали подниматься, обсуждая между собой нового руководителя.
Я сидела, словно приклеенная к стулу, стараясь осознать произошедшее. Этот хам и грубиян — мой новый начальник.
— Ксения Сергеевна, задержитесь, пожалуйста.
Внутри всё сжалось. Коллеги быстро покинули зал, оставив нас наедине.
Когда дверь закрылась, он подошёл ближе, держа папку с документами.
— На вас поступила жалоба, — начал он без предисловий.
Сердце замерло. Жалоба? Мозг лихорадочно перебирал возможные причины. Неужели из-за аварии вчерашней? Кого-то не успели довезти? Только не это, пожалуйста.
У меня совсем нет сил, чтобы контролировать себя и свои эмоции. Ещё немного и я просто свалюсь прямо здесь и буду рыдать.
— Жалоба? — произнесла я, едва не всхлипнув.
— Да. Некая Никитина Виктория утверждает, что вы вели себя некорректно во время вызова. Проявили грубость и непрофессионализм.
Я стиснула зубы, и сразу поняла чьих это рук дело. Перед глазами снова события этого рокового вызова: мой муж в нашей квартире с любовницей, он называет ее любимой при мне…
А я просто ушла, потому что не знала, как реагировать и что делать. Сейчас я злюсь на себя, что не выставила ее из квартиры сразу, не ответила грубо на ее нападки и молча стерпела.
Она забрала у меня мужа, разбила мои мечты, растоптала мою любовь. Что ей еще от меня надо? Зачем было наносить дополнительный удар?
— Это недоразумение, — тихо сказала я. — Я вела себя корректно.
— Но все же жалоба поступила, — перебил он. — И это не первый случай проявления вашего непрофессионализма, как мы оба знаем.
Мои губы задрожали, а глаза наполнились слезами.
— Что вы имеете в виду?
— Если бы каждый фельдшер работал так, как вы, у нас бы не осталось живых пациентов. Тот мужчина, конечно, ещё жив, не смотря на все ваши старания. Но это заслуга врачей центральной больницы.
Я выдохнула. Судьба того водителя меня очень волновали, я и правда чувствовала свою вину за то, что не уделила ему должного внимания и не оказала оперативно помощь.
Но фраза главного врача очень больно ударила по мне. Мне стало невыносимо обидно. Все годы работы, все усилия и старания в этот момент казались обесцененными. Я сжала кулаки, стиснула зубы, но удержалась от резкого ответа.
— Я всегда действую в интересах пациента и несу за это ответственность, — сказала я, стараясь сохранять спокойствие.
Андрей наклонился чуть ближе, и я буквально ощутила его горячее дыхание: