– Только без Ирины, – уточняю я.
– Ира, по вине твоего Глеба, вынуждена работать!
– По вине Глеба? – не выдерживаю я.
– Конечно! Этот жлоб даёт какие-то копейки на больного ребёнка, и Ира вынуждена ночами работать в клубе.
Сдерживаю усмешку. Сильно сомневаюсь, что Ирка работает официанткой или барменом. Скорее всего, врёт матери и шатается по увеселительным заведениям, видимо, ловит «рыбку» с пухлым кошельком. Радует только, что она не с Глебом. Ладно, мне всё равно, пусть хоть в эскорте работает.
– А Миша где?
– Со мной. Где же ему ещё быть? Он же мой внучек!
– Понятно. Хорошо. Я приду вечером. Когда она уходит на работу?
– В девять часов приходи, – бросает мать и отключается.
Я смотрю на телефон и недоумеваю, как я раньше могла быть такой глухой и слепой. Эта женщина, которая называет себя моей матерью, если и любит меня, то где-то очень-очень глубоко в душе.
Я у неё всегда была во всём виновата. Что отец ушёл, что с Ириной она не видится, что личную жизнь устроить не может…
Я всё принимала как есть и даже не задумывалась о том, что это несправедливо. Наоборот, старалась учиться на отлично, порадовать её, чтобы заметила и похвалила.
Даже будучи взрослой, я помогала ей всегда. Переживала, что они с Глебом не могут найти общий язык. Считала, что вот такой характер у неё и надо приспосабливаться.
Я поглаживаю свой животик. Сынишка притих, лишь плавно ворочается. Я сама уже мама и теперь понимаю, что такое материнская любовь. Разве смогу я когда-нибудь причинить столько боли своему ребёнку? Да будь у меня их хоть десять, разве можно любить одного и гнобить другого?
Странно, мама ни слова не сказала о моей беременности. Видимо, она ещё не знает. Да и кто бы ей сообщил?
Кроме Глеба и Катюшки никто не знал. Катя точно никому не сказала. А Глеб мою мать терпеть не может.
Так даже лучше, мне нужно застать маму врасплох, чтобы поговорить на моих условиях.
Я вызываю такси и еду к дому, где я провела детство. Несчастливое детство.
Она открывает дверь, и её взгляд тут же падает на мой живот.
– Ты что, беременна? – шокировано спрашивает она.
– Как видишь, – спокойно отвечаю я.
– И… кто отец?
– Глеб, кто же ещё, – я внимательно слежу за её реакцией.
Высокая и стройная, она старается тщательно следить за собой и до сих пор красивая, но недовольно поджатые губы и злые глаза делают её похожей на злую ведьму.
– Ты уверена? – прищуривается она. – Но ведь…
Она осекается и прикусывает губу.
– Конечно, мама. Я знаю, от кого беременна.
– А я слышала, что ты уехала с этим Ильёй. Мы подумали, что ты вышла за него замуж и, как всегда, ничего нам не сказала!
– Нет, я не вышла за него замуж.
– То есть теперь ты беременна и не замужем? – уточняет она.