Мужчина, толчки члена которого я до сих пор чувствую потревоженным влагалищем, из спальни, к моему большому сожалению, не вышел.
Андрей Темиров сидит на краю кровати. Но это полбеды. Куда хуже то, что в руках он держит мои собранные с пола вещи.
Платье, лифчик и стринги выглядят постыдно мелкими в мужском кулаке. Я застываю посреди комнаты, он едет взглядом по моим ногам, халату, шее. Останавливается на глазах.
От него больше не исходит ни раздражение, ни сарказм, ни даже ирония.
Он серьезный и уставший. Может быть даже жалеет. Ему это сто лет не нужно было, я понимаю.
Пользуясь возможностью и своим в меру спокойным состоянием в эту секунду, бодро произношу:
– Спасибо за помощь!
И убеждаю себя, что мне не больно слышать в ответ тишину. Выражение на лице моего первого не меняется. Он не кривится и не усмехается. Смотрит и вряд ли меня понимает.
Но мне и не нужно понимание.
Я всё сделала. Всё сказала.
Мне пора.
Подхожу, фокусируя взгляд на своих вещах.
Остановившись на расстоянии короткого шага, выставляю вперед руку и прошу:
– Можно мне одежду. Я…
– Куда пойдешь?
Он перебивает вопросом. Мы снова пересекаемся взглядами. Удивительно, но смотреть ему в лицо мне не стыдно и не сложно.
– Домой.
– Как ты собираешься туда попасть?
Молчу.
– Только не говори «поймать попутку», Лена. – Не говорю. И розовею. – Скажешь – пришибу.
Собственная реакция на угрозу выглядит абсолютно нелогично, но и сдержаться я не смогла бы: напряжение растягивает мои губы в улыбке. Этого недостаточно. Я мотаю головой и смеюсь.
В глазах снова выступают слезы.
Я на секунду торможу на лице депутата и вижу, что он тоже хмыкает. Смеюсь громче.
Мы какие-то странные. Честно.
Андрей откладывает вещи на кровать, смыкает пальцы вокруг моей талии и тянет к себе.
Я не боюсь его, но происходящее всё же пугает.
Перестаю смеяться. Он тоже уже серьезный.
Смотрит в глаза и тянет вниз. К себе на колени.
Я не знаю, хочу или нет. Готова или не очень, но подчиняюсь.
Мои голени снова касаются покрывала, с которого я соскочила, как будто оно жжется, а бедра встречаются с приятно-прохладной тканью мужских брюк.