Он вскидывает бровь. Мэлла аккуратно откатывает столик, за которым лиорд обычно ест.
— Помните про наш урок музыки?
— Доброе утро, Элис. Помню, — ворчит он, но взгляд тут же теплеет.
Лиорд сидит в кресле с высокой спинкой. Скрипка покоится у него на коленях, а смычок, тонкий и гибкий, медленно скользит между его пальцев. Эдриан часто сидит так, погруженный в свои мысли.
Я провожаю взглядом Мэллу, которая улыбается, и, наклонив голову, жду. На скрипке играть не умею. Это будет ужасно, но если этот урок поможет лиорду Эдриану, я готова потерпеть. Более того, хочу, чтобы он выступил на фестивале.
— Ну так что? — тороплю я. — Или, может, отложим урок и прогуляемся?
— Нет. Уж лучше урок. Держи, — резко, но не грубо, отвечает он, протягивая инструмент.
Я осторожно беру скрипку, боясь повредить.
Несколько минут хмурюсь, пытаясь воспроизвести его позу, которую сотни раз вижу здесь.
— Плечи расправь, вот так. — Эдриан встаёт. Его высокая фигура нависает надо мной. Одной рукой он поправляет положение скрипки у моего подбородка, другой осторожно направляет мои пальцы на гриф. — Ты ведь не собираешься играть, как пьяный менестрель в портовой таверне?
— Конечно, нет! — обиженно восклицаю я, замечая, как в его глазах блестит веселье. — Просто я… никогда раньше не играла.
— Это заметно, — сухо отзывается он, но уголки его губ дрожат в лёгкой усмешке. — Держи смычок крепче, но не напрягай руку. Ладонь расслабь, иначе звук будет как от скрипучей двери.
Эдриан показывает, как вести смычок, и я подражаю его движениям, чувствуя, как каждое прикосновение к струне отзывается вибрацией в пальцах.
— Стоп, — резко обрывает он. — Так ты только пугаешь струны. Нужно говорить с ними. Рассказывать историю.
Его руки мягко направляют мои движения, и вскоре из-под смычка раздаётся первый настоящий звук — тонкий, едва ощутимый, чистый.
Я невольно улыбаюсь.
— Уже лучше, — произносит он, отступая на шаг. — Но до музыки тебе ещё далеко.
— Вы просто боитесь, что я вас переплюну! — говорю с напускной дерзостью.
Эдриан поднимает бровь, и в его голосе слышится лёгкая насмешка:
— Если сможешь, я подарю тебе скрипку и сам буду её начищать. Лучше сосредоточься на том, чтобы не фальшивить.
Тренируюсь ещё какое-то время, пока лиорд, наконец, не останавливает меня.
Возвращаю инструмент, и Эдриан сразу начинает играть.
Тихая, печальная мелодия разливается по комнате, а звуки проникают прямо в сердце, оставляя после себя щемящее чувство.
Последний аккорд растворяется в воздухе. И я тихо произношу:
— Вы не можете прятаться здесь, лиорд Эдриан. Разве не чудесно было бы поделиться своим талантом? Пусть все услышат вашу игру!
— Оригинально. Но нет.
— Вы знаете, здесь фестиваль музыки и… — Знаю. Я его ежегодно организую, — сухо отвечает он. — Но не… — Не выступаете, — заканчиваю я.
Он кивает.
— Тогда стоит мне пойти. — Я резко меняю тактику. — Всем скажу, что меня учил играть лиорд Эдриан, и…
— Это будет ужасно, Элис! Вы распугаете всех птиц в округе. Чтобы хоть как-то играть, надо потратить хотя бы полгода. А не четыре дня.