— Почему не выходит?.. — шепчет она. — Меняй! — Она трясёт артефакт. — Давай же!
Рывок. Фехос успевает выбить камень. Но он не падает на пол. Он взлетает.
Магия рвётся наружу. Не слушается. Свет не сосредотачивается — он расползается, как трещины по стеклу.
— Нет… нет! — кричит Кэтрин. — Работай же! Моя магия!
Фехос обнимает сестру, прижимает к себе.
Но в следующий миг камень взрывается. Не огнём — волной.
Ударная сила швыряет меня назад, как тряпичную куклу.
Край башни. Воздух вырывает из груди. Камень уходит из-под ног.
И я падаю.
Башня стремительно уходит вверх.
Но до того, как камень ушёл из-под ног, я успела увидеть, как свет артефакта разорвал Кэтрин на части. А Фехоса отбросило в сторону — его силуэт исчез в ослепительном свете.
147. Помни
Ветер рвёт одежду, хлещет по коже, вырывает дыхание.
Подо мной — бездна. Чернильная ночь, наполненная тишиной.
Крылья исчезают. Растворяются в воздухе, как сон.
Я просто падаю.
Конечно, Кэтрин что-то добавила в этот «напиток». Я чувствую это каждой клеткой. Но отказаться — значит бросить вызов Совету. А им не нужен вызов. Им нужна смерть. Ведь вода — слишком древняя сила. Они не могут её контролировать. А я — могу.
— Руни! — кричу в пустоту. — Крылья!
Нет ответа. Ни вспышки, ни света. Только рев ветра, разрывающий мой голос.
Это конец?
Так не должно было быть…
— Руни! Крылья!
И вдруг — жжение. Запястье вспыхивает огнём. На коже вновь зажигается браслет с драконьими рунами, и от него — волокна света, как живые нити.
Ривз. Он возникает из ветра — словно сам воздух вдруг вспомнил, кого должен слушаться.
Его руки крепко, до дрожи, сжимают мою талию. Нас обоих обвивает вихрь — небо трещит, магия поёт.
— Всё хорошо. Успел, — говорит он.
Крылья ветра держат нас в воздухе. Его ладонь касается моего подбородка — бережно, будто он боится, что я исчезну.
Вспышка ослепляет.
Мир замирает в белом свете.
Когда сияние спадает, я вижу: он теряет крылья. Лицо бледнеет — словно тает на глазах.