Девочка не отвечает, просто кивает — и бросается вперед.
Мы поднимаемся на второй этаж. И вот — знакомая дверь.
Я распахиваю её, не стуча.
Элис стоит у окна. Свет касается её лица. Она в чёрном костюме, её короткие волосы забавно вьются.
На миг Элис не двигается, словно не верит глазам.
— Ирис⁈
И в её голосе — всё: недоверие, боль, надежда, радость, которую невозможно спрятать.
— Элис… — выдыхаю. И только теперь понимаю, как скучала.
Она подбегает. Обнимает крепко. Не как хранительница крепости. Как сестра. Как семья.
— Ты очнулась… — шепчет она. — Наконец-то.
Я прижимаюсь к ней щекой, чувствую её ладонь на спине, и слёзы подступают к горлу.
— Мы… мы сказали всем, что ты заболела, — говорит Элис, чуть отстраняясь, осматривая меня взволнованно. — Что ты в покоях, под защитой артефактов. Что лечишься. Никому нельзя было знать, что тебя нет. Прошёл целый месяц, Ирис. С тех пор, как ты исчезла…
— Всё в порядке. Я здесь. Я вернулась.
— Я знала. — Элис смотрит на меня в упор. — Я знала, что ты найдёшь путь обратно. Только ты могла.
— А крепость?.. — спрашиваю. — Всё… всё держится?
— Держится, — шепчет она. — Но чувствует твоё отсутствие. Источник ослаб. Магия глохнет. Ты пришла вовремя.
На мгновение Элис просто смотрит на меня — будто проверяет, настоящая ли я, живая ли. Потом тихо говорит:
— Тебе нужно лечь. Отдохнуть.
Не успеваю и слова возразить — она уже ведёт меня в комнату, осторожно, почти бережно, словно я — хрупкое заклинание.
Служанки начинают суетиться, поправляя подушки, расправляя плед.
На прикроватной тумбочке появляется поднос с едой: ароматный бульон, ломтик хлеба с хрустящей корочкой, чашка с горячим настоем. Лёгкий пар вьётся вверх, заполняя комнату уютом.
Ем медленно, прислушиваясь к собственному телу, будто оно чужое. Как будто я не совсем здесь.
— Элис, — говорю, не отрывая взгляда от чашки. — Что я должна знать? Пока меня не было.
Элис не может усидеть на месте. Она меряет комнату шагами, останавливается у окна, потом снова начинает двигаться.
— Документы на крепость уже доставлены, — отвечает она. — И… выписки с банковского счёта.
Я поднимаю голову.
— Сколько там?
— Семь тысяч капель.
— Почему так мало? — хмурюсь. — Во что обошлась починка стены? И в каком она теперь состоянии?
— Западную стену восстановили, она обошлась в триста капель. Но теперь трещина пошла по восточной. С ней всё сложнее — рабочие пока не могут понять, в чём проблема. Возможно, будет дороже.