В ушах всё ещё звучит его голос, полный презрения: «Это».
— Довольно, генерал Атертон! — властно бросает император, и шушуканье придворных стихает. — Ваша жена унижена. Зрелище завершено. Проводите лиору Аль’Маар.
В этот миг меня грубо подхватывают дозорные.
Краем глаза замечаю Элис, которая бросается к ногам Дариуса, что-то горячо умоляя. Но я не слышу слов — только ровный, бездушный голос мучителя:
— Пошла, бескрылая!
В последний раз всматриваюсь в лица, пытаясь отыскать незнакомца, но тщетно.
Тяжёлые двери с грохотом захлопываются за моей спиной.
Дозорные ведут по бесконечным коридорам, но я упираюсь, сжав кулаки.
Практически выталкивают на улицу — сил сопротивляться уже нет.
Пусть сейчас я бессильна, но они ещё пожалеют. Всё до единого.
Первый же глоток воздуха — и я замираю. Ощущение, будто мне дали под дых. Но не от боли, а.… от красоты.
Вокруг невероятное обилие голубого: лазурного, бирюзового, цвета морской волны. Куда ни кинь взгляд — вода. Искрящаяся на солнце, она низвергается с каменных стен, образуя бурлящие водопады. Кажется, ещё шаг — и накроет с головой этот мощный поток.
Но нет. На границе вымощенного светлым камнем пятачка воздух дрожит, словно от невидимого пламени.
Защитный барьер. Ни звука, ни единой капли не проникает сквозь эту прозрачную завесу.
— Ступай давай! — бросает дозорный. Грубый пинок в спину возвращает к реальности. Мой взгляд отрывается от гипнотизирующей картины водопадов и падает… на карету.
Пара механических кляч, запряжённых в неё, больше напоминает хлам. В металлических грудных клетках еле теплится блёклый свет — жалкое подобие живого, бьющегося сердца.
Несколько секунд я гипнотизирую это «чудо» инженерной мысли, но быстро отворачиваюсь.
Наверняка специально подобрали самую убогую повозку, чтобы унизить ещё сильнее. Она вся перекошенная, словно её собрали из обломков разных карет. Окна затянуты грубой мешковиной, не давая даже шанса взглянуть на мир.
Хотя кому какая разница, что там видит ссыльная преступница?
Один из дозорных грубо подталкивает к повозке.
— Залезай, бескрылая. И не заставляй нас ждать.
Я вздёргиваю подбородок, игнорируя его тон. Руки дрожат, но не от страха, а от переполняющей ярости. Они хотят отослать меня? Прекрасно. Путь в ад всегда начинается с изгнания.
10. Его любовница
Внутри повозки пахнет пылью, затхлым деревом и ещё чем-то неуловимо знакомым.
Сажусь на жёсткую скамью, обитую потрескавшейся кожей. Она холодная и неприятная на ощупь, как и всё в этой повозке.
Руки сами собой тянутся к голове, пальцы безотчётно теребят короткие пряди. Как жалко…
Золотой водопад волос, моё украшение — теперь лишь горстка мёртвых локонов на полу во дворце. Они отрастут, конечно. Но даже время не в силах стереть память о том унижении, том фарсе, участницей которого я стала против своей воли.
Снаружи доносится приглушённый спор: дозорные решают, кому везти меня в эту дыру — регион Тринадцать. Слышу, как один предлагает бросить жребий, и презрительный смешок:
— Думаешь, она того стоит?
Внутри вспыхивает злая искра. Ещё не хватало стать предметом спора для этих…