— Тише, — он притягивает меня ближе, и я оказываюсь вплотную к его боку. — Успокойся.
Взрыв смеха из толпы. Ставки растут. Меня передёргивает от цинизма этого «развлечения».
— Отпусти, — я пытаюсь вырваться.
— Ири, — его голос бархатный, но с металлическими нотками. — Ты не знаешь, о чём говоришь. Вейл… он сложнее, чем ты думаешь.
— Сложнее? — выплёвываю я, глядя ему прямо в глаза. — А кто он? Святой? Благодетель? Нет! Он продаёт детей в рабство!
Уголки его губ едва заметно дрожат, но это видение исчезает так же быстро, как появляется, сменяясь привычной непроницаемой маской.
— Есть вещи, которые ты не поймёшь, пока не столкнёшься с ними сама. Вейл вынужден принимать сложные решения.
— Ты оправдываешь преступника, который прячется за высоким положением, — цежу я сквозь зубы. — Торговля людьми — это отвратительно. И всё это происходит прямо на музыкальном фестивале!
Толпа ревёт, выкрикивая ставки. Глаза девочки на помосте — два тёмных озера ужаса, цепляют меня, как якорь. Каждый выкрик — удар кнута, от которого вздрагивают её хрупкие плечи.
— Как я устала от этого мира! — шепчу я, сдерживая слёзы. — От его жестокости, постоянной борьбы… Хочу домой. Бессилие изматывает. Я бы спасла её, будь у меня состояние. Но я ничего не могу. А она… ребёнок… Она так боится.
Ривз накрывает мою руку своей. Его прикосновение неожиданно тёплое, в нём чувствуется едва сдерживаемая сила.
— Всегда найдётся тот, кто заплатит. Вопрос лишь в цене, — его голос хрипловат, взгляд прожигает. — Я мог бы купить её для тебя, Ири. Но какую цену ты готова заплатить мне? Что, если я попрошу взамен одну ночь?
Я поднимаю на него глаза, встречая его пронзительный взгляд.
— Не играй со мной, Ривз, — шепчу я, чувствуя, как учащается пульс. — Не сейчас.
— А когда? — его пальцы слегка сжимают мою руку.
— Не сделаешь ты этого, Ривз. Не потребуешь ночь, — устало говорю я. — Прячешься за чужим именем, но под маской холода скрывается до ужаса благородная душа. Дразнишь меня, хочешь увидеть реакцию. Возмущение? Крики? Слёзы? Не дождёшься.
— Тысяча раз! Тысяча два…
Голос распорядителя словно растворяется в шуме толпы, и я уже не могу сдержать слёзы.
— Десять тысяч! — глухо, но уверенно заявляет Ривз. Его голос разрывает тишину, как удар грома.
Все замирают.
Распорядитель растерянно моргает.
— Десять тысяч раз… два… Продано!
У меня перехватывает дыхание. «Десять тысяч капель… Для хранителя замка это огромная сумма. Почему он сделал это? Ради меня?»
Я наблюдаю, как Ривз неспешно идёт к сцене, его шаги уверенные, словно он привык отдавать приказы всему миру.
«Кто он на самом деле? Мужчина, который играет мной, или тот, кто скрывает за холодной маской настоящую доброту?»
Девочка робко поднимает взгляд, её глаза блестят от слёз. Ривз берёт её за руку, ведёт ко мне.
— Довольна? — его голос низкий, спокойный, но в нём что-то задевает меня за живое. — Ты хотела спасти её. Теперь это твоя ответственность.
Девочка прижимается ко мне, цепляясь за моё платье. Я смотрю на неё, а затем на Ривза. И в этот момент впервые вижу в его глазах не ледяное равнодушие, а тёплые огоньки.
77. Второй урок для хозяйки
Секунда — и тепло в янтарных глазах Ривза исчезает, словно его никогда и не было. Вместо него появляется лёгкая насмешка, а взгляд отражает безмолвный вопрос: