Пётр Васильевич даже ухмыльнулся довольно.
— А то! — хмыкнул он многозначительно, — вон род Рыковых только на том держится. Там за последние двадцать лет Глава Рода по праву сильного дважды менялся, а официальных наследников вообще чуть ли не в слуги определили. Правда, не прожили они долго. Думаю, сами сыновья наложниц, что власть к рукам прибрали, от них и избавились, да речь-то впрочем, и не о том. Прошлый Глава Модест Вархович сам по себе не великого ума человек был, да еще и магом посредственным, вот и сыновей от жены своей первой, Марушки Никоновны, спустя рукава и воспитывал. Официальных сыновей у него двое было, а еще от наложниц детей с десяток. Вот те, точно не в папашу пошли. Упорные парни оказались., в отличие от наследников, по бабам не бегали, да вино кувшинами не хлестали, а учились как проклятые. Даже я в свое время пару уроков им дал пока неделю гостил, метель пережидал. Источники у них на тот момент средненькие были, но они как узнали, что их развить можно и что это от физической формы, в том числе зависит, то тут же учителей нашли, и полигон себе соорудили. Вот и получилось, что пока наследники веселились и жизнь прожигали, те тренировались до пота кровавого, а когда Модест Вархович на очередной наложнице окочурился, то власть по праву сильного и захватили.
Пётр Васильевич помолчал, улыбаясь, словно шутку услышал хорошую, а потом вспомнил, что подопечные бегать должны, а не байки про чужие рода слушать и засуетился, прогоняя их.
Впрочем, порыв его Надежда на корню зарубила,
— Я только не поняла, почему дважды-то глава менялся? — отмахнулась она от приказа продолжить бег.
Мужчина скривился недовольно, но на вопрос решил ответить.
— А дело все в том, что сыновья то от разных наложниц были, да хоть и объединились для борьбы с официальными сыновьями Главы, но между собой ладили не слишком хорошо. Вот, старший из них, что наследников потеснил, да в Главы рода выбился и возомнил о себе много. Мать свою, скандальную и склочную тетку на первое место поставил, остальных же, включая других детей Модеста Варховича притеснять начал. Власть ему голову вскружила, да и тратить он начал не по средствам, видимо за обделенное детство отрывался. В общем, терпели остальные, терпели, да и свергли его по тому же праву сильного, правда, нового Главу назначать не стали. Точнее официально-то он имеется, а по факту все решили, что совет четырех управлять Родом будет. Вот так и получилось, что Род Рыковых уникальный получился, а дела все сильнейшие сыновья коллегиально решают.
Мужчина улыбнулся задумчиво, но тут же спохватился и сердито посмотрел на девушку и примкнувших к ней подростков.
— Ну, чего встали, и уши развесили? — зашипел он недовольно, — у вас еще три круга по плану сегодня, а потом воду в баню натаскать требуется. Или вы, что думаете, поболтали и забыли? А мыться когда? Опять до ночи очереди ждать? Вот доберусь, закончу полосу препятствий, и попляшите тогда у меня! Сразу поймете, что значит настоящая тренировка!
Подростки вздрогнули, покосившись на разнокалиберные, сваленные в кучу деревяшки и огрызки бревен, но отходить от Надежды не захотели. Та же словно и вовсе не услышала наставника.
— Значит, говорите, приняли другие Рода уклад Рыковых, — протянула она задумчиво, — не игнорируют его, продолжают связи поддерживать?
Пётр Васильевич уже переключивший внимание на дела насущные моргнул рассеяно.
— Ну, да, сначала вроде пытались бойкотировать их, твердили, что не по закону они поступили — где это видано, чтобы законных сыновей от власти отодвинули, а потом смирились. Решили, что не дело это в чужую семью лезть, тем более, что в гору Рыковы пошли, да и не женаты на то время парни еще были, а кто захочет с потенциальным зятем ссорится? Вот, насколько знаю, лишь двоих пока окрутить и удалось, а на оставшихся до сих пор ведут охоту, да интригуют, чтобы дочерей своих удачно пристроить.
Надежда хмыкнула насмешливо, а потом кивнула задумчиво.
— Ну, раз опыт прогибаться при определенных обстоятельствах у Великосветского общества имеется, значит и мое главенство проглотят, — сказала она уверенно и забыв про то, что тренировка так и не закончена направилась к дому.
Подростки, слушавшие внимательно и не пропустившие ни слова из сказанного, двинулись следом, а растерянный Петр Васильевич только головой покачал недоуменно.
— Ох, сомневаюсь я. Проглотят ли… — прошептал он тихо, но услышавшая его Надежда даже не обернулась.
В своей теории она была уверена абсолютно, а потому, страха, что ее не примут ее в обществе, не было.
— Проглотят! Еще и добавки поросят, — хмыкнула она самоуверенно.
37. Магия
Тренировки по магии оказались не менее сложными. А еще познавательными.
— Что? Какая уникальная магия? С чего ты взяла? — хмыкнул Петр Васильевич насмешливо глядя на Надежду, — не выдумывай, даже я вижу, что у тебя девочка два магических источника открыты. А вот то, что объединить их смогла действительно удивительно, хотя и проблематично. Придется тебе теперь разбивать их и учится пользоваться водой и холодом по отдельности, а это намного сложнее, чем всю имеющуюся силу бездумно бахать.
Как же так? Озадаченная Надежда вздохнула расстроенно, а потом задумалась уже всерьез — а может и неплохо, что источников несколько и разных? Два-то всяко лучше, чем один. Это сколько же возможностей перед ней открывается!
Петр Васильевич, отслеживающий эмоции на лице девушки улыбнулся понимающе.
— Думаю, что магия и так должна была вот-вот проявиться у тебя, — продолжил он уверенно, — но тут появилась опасность для жизни, ты испугалась и в результате оба источника сделали рывок одновременно. Проявились, а ты в минуту опасности, объединила их неосознанно.
Надежда не уверенная в правильности версии, но не имеющая другого объяснения, покивала согласно.
— Только вот откуда холод, я так и не знаю до сих пор, — напомнил о насущном Петр Васильевич и внимательно посмотрел на девушку, — я всю родословную Иворовых и всех входящих в семью женщин в свое время учил. Нет у нас в роду крови Морозовых, да и других ветвей из них выходящих.
Разговор это поднимался уже не первый раз и, Надежда Константиновна вздохнула раздраженно — вот же привязался на ее голову. Нет бы, чтобы порадоваться за девочку, а он все копает, да копает, ирод. Вот и что ему сказать? Была у нее версия, что вода осталась от прежней владелицы тела, а вот холод уже ее личная заслуга, но не озвучишь же мысли. Кто его знает, как родственник на гибель своей кровиночки отреагирует? Итак, подозрений воз и маленькая тележка у дядьки, а потерять такого учителя ей с детьми никак нельзя.
— Может спящий, да не развитый дар от кого передался, — буркнула она вяло, — можно подумать вы всех жен, да мимолетных наложниц, в род входящих проверяли.
Пётр Васильевич напрягся и посмотрел на девушку возмущенно.