Я быстро знакомлю мужчин, и они даже пожимают друг другу руки, но воздух трещит между ними.
— Ааа… ты как здесь? — стараюсь перевести на себя внимание Игоря, чтобы хоть как-то разрядить обстановку и тут же тихо, просевшим голосом озвучиваю ясно вспыхнувшую в голове мысль, — ты займёшься этим делом.
— Да, — мужчина кивает и впивается в меня взглядом, — теперь это моё дело, Катя.
Этот знакомый жест, этот низкий с хрипотцой голос, чёрные как вороново крыло волосы… серьёзный взгляд синих глаз… они что-то будят во мне…
Взволнованно всматриваюсь в такое родное когда-то лицо бывшего мужа, и чувствую, как так отчаянно подавляемые эмоции ворочаются внутри, царапают… и нет, это не любовь… это вина.
Я скрыла от стоящего напротив меня мужчины сына.
Раньше мне это казалось единственно возможным решением, но сейчас острая вина перед бывшим мужем накрывает меня с головой.
В прошлом я несколько раз порывалась позвонить Игорю и всё рассказать, но каждый раз, когда палец зависал над зелёной кнопкой, я останавливалась, замирала на несколько секунд, а потом убирала телефон подальше.
Сначала мне казалось, что ещё рано открывать правду, а потом — слишком поздно.
Никита уже считал Серёжу своим отцом, и ломать их отношения я не имела права.
Поэтому я молчала, и все эти годы меня грызла вина, но я давила её, старалась уничтожить в зачатке, когда она показывала свою голову.
Но сейчас… когда Игорь стоит так близко, я уже не могу отмахиваться от этого разъедающего чувства.
— Мааам! — вдруг раздаётся громко и отдаётся эхом по длинному больничному коридору, и я вздрагиваю.
Весь мир замирает.
Нет. Нет! Нет!
Стою словно деревянная кукла на негнущихся шарнирах между двумя мужчинами, а на встречу мне бежит Никита.
Чёрные длинные пряди на лбу подпрыгивают в такт быстрым движениям сына, а яркие голубые глаза светятся счастьем.
Всем своим телом… душой ощущаю, как вспыхивает напряжением воздух, слышу, как Игорь задерживает дыхание.
Боже… ну, почему именно сегодня… почему так?
На бывшего мужа не смотрю, да он и не оборачивается на меня… Игорь, не отрывая своего напряжённого взгляда от Никиты, следит за его приближением.
— Мам! Я так соскучился! — присаживаюсь и обнимаю сына, глажу по непослушным волосам и целую в макушку. Стараюсь делать всё естественно и непринуждённо, но внутри я натянутая тетива, — я тоже скучала Никит, — чувствую на себе прожигающий взгляд Игоря и прошу сына, — дорогой, иди поздоровайся с тётей Светой.
— Ага!
Никита убегает, я поднимаюсь и вижу, как он запрыгивает на диван рядом с моей растерянной подругой, а ещё через пару секунд туда же садится и моя совершенно бледная мама.
Оборачиваюсь к Игорю и замечаю, что Руслан отошёл к окну, видимо, чтобы не мешать нам и дать спокойно поговорить… только вот спокойно вряд ли получится.
Конечно, Игорь всё понял.
Он медленно переводит на меня горящий ненавистью и презрением взгляд… его голубые глаза будто режут меня остро отточенными лезвиями.
Очень хочу отойти от него, отшатнуться, убежать… но заставляю себя стоять на месте.
Смотрим друг на друга, редко и тяжело дышим.
Внутри разбиваюсь на тысячи осколков, а потом сильно вздрагиваю, когда бывший муж делает один широкий уверенный шаг вперёд и становится ко мне вплотную, а через несколько секунд застывшей между нами напряжённой тишины ледяным шёпотом спрашивает, и слова его хлещут меня словно тонкая плеть:
— И когда ты хотела сообщить мне о сыне, Катюша?