– А потом? – с надеждой спрашивает.
– А потом ты поешь тортик и выпьешь кофе. На работе я работаю, милый, – щёлкаю его по носу, – пошли собирать стеллаж.
Я рада, что вернулась к прежней себе. Потому что чувство уязвимости, которое я испытываю рядом с Маратом, пугает.
– Жанчик, – разворачиваюсь, – Марат болеет, но если вдруг позвонит, то я не хочу с ним разговаривать.
– Эээ, – глаза рыжей взлетают вверх.
Подмигиваю ей и ухожу. Гаврила следует за мной.
– Будешь его дрючить? – усмехается.
– Мне не нужны эти эмоциональные качели, – хмыкаю, доставая ключи от подсобки, – слишком уж он сложный. Оставим Маратика девушкам посложнее.
– А я, значит, простой? – не без обиды уточняет богатырь.
– И это мне безумно нравится, – дарю ему невесомый поцелуй в губы, – ты не простой, Гаврюша. Ты мой.
– Твой, значит? – рычит, прижимая меня к стене. – Мне нравится, как ты это говоришь…
– Стеллаж! – выскальзываю из-под его руки и направляюсь к двери.
Открываю и показываю мужчине на закрытые коробки.
– Большенький, – хмыкает, складывая руки на груди.
– Да. Нам нужно разместить средства для уборки, инвентарь и еще много чего. Я решила занять стену стеллажом, чтобы по кафе не болталось. Мало ли какая проверка…
– Понял.
Мужчина приступает к сборке. Я понимаю, что бесконечно могу смотреть на три вещи: как горит огонь, течет вода и как огромный мускулистый, полуголый мужик собирает мне мебель.
– Не поможешь тут, милая? Полочку нужно подержать, пока я боковину установлю.
– Да, конечно!
Вся вспотеваю, пока мы возимся. Стягиваю пиджак. Остаюсь в промокшей рубашке.
И тут к нам в подсобку влетает разъяренный и больной Марат…
Глава 16
– Что тут происходит? – рычит Марат, смотрит на меня, потом на Гаврилу, а следом на наш стеллаж.
– А что ты тут делаешь? – выгибаю бровь. – Тем более больной. Перезаражаешь мне всех девочек!
– Кафе – это общественная территория, – фыркает, делает шаг ко мне, – мне нужно кое-что тебе сказать.
В его глазах нездоровый блеск. А я залипаю на его губы. Умелые они у него, конечно… трепался бы меньше, золотой мужик был бы!
А сейчас чего хочет? Опять обзываться?
– Мало получил вчера? – рычит Гаврила. – Если вылечился, помоги стеллаж собрать. Негоже Любаше заниматься мужскими делами.
– Так вы мебель собираете? – почему-то начинает глупо улыбаться, затем зарывается пальцами в волосы. – А я-то думал.
Его грудь высоко вздымается. Но тело расслабляется. Плечи опускаются. Так он ревновал? Прихлопываю радость, словно назойливую муху.