– Давай, – направляю малышку, ведомый дикими инстинктами.
Взять ее вдвоем?
Возможно, это выход для нас? Зная, как Люба втихаря смотрит на Марата, я погибал от ревности. Отчаянно хотел дать ему в морду, но…
Сейчас это чувство, лишенное токсичности, раскрывается с иной стороны. Ведь желание доставить удовольствие Любочке в разы сильнее.
– Ох, блядь! – рычу, ощутив сладкий влажный рот на чувствительной головке. – Давай, нимфа моя…
Марат продолжает обрабатывать ее сладкие грудки. Смотрю, как одержимый, глаз отвести не могу.
– Не сопротивляйся, – мурчит качок, опускается ниже и вылизывает животик нашей малышки.
Значит, стройных он любит? А стоило вдарить температуре, как все желания наружу вылезли.
Ты ее хочешь не меньше, чем я…
Я дам тебе в морду, но потом. Когда спадет это сладкое наваждение.
Горю, чувствуя на члене нежные губы Любани. Какая же она чувственная!
– Это мы снимем, – хрипит качок, затем опускается между ножек нашей пышной красавицы.
– Марат… стой… – выдыхает уже без капли сопротивления.
– Тебе нравится, – бормочу, поглаживая густые мягкие локоны, – признайся…
– Я не знаю, – выдыхает, смотрит затуманенным взглядом, – боже мой!
Она прикрывает глаза и откидывается на подушке. Марат впивается в ее голые складочки, а я…
– Ммм! – целую свою нимфу, засовываю язык в ее рот.
Любочка вся дрожит. Неужели боится? Накрываю ладонью ее покрасневшую, налившуюся грудь.
– Гаврила… что вы творите? – выстанывает мне в губы.
– Не знаю, малыш, – признаюсь, – но мне это пиздец как нравится…
Люба обхватывает ладошкой мой член и продолжает сладкую пытку. Мы втроем сливаемся в нереальном порочном экстазе. Марат наяривает свой член, пожирая нежные складочки Любы.
Я уже готов кончить от ощущения ее нежных пальчиков. Ну а Любочка извивается, стонет всё громче. Ее соски нагло стоят, такие розовые и сладкие.
– АААХ! – она выгибается, выплескивает все свои эмоции в ярком оргазме.
– Бляяядь! – хриплю, заливая ее сладкие пальчики спермой.
– Сука… как же хорошо… – Марат тыкается в ее промежность, глубоко вдыхает аромат женственности Любани и кончает в кулак.
Между нами тремя что-то сломалось. И мы все это чувствуем. Марат заваливается рядом с Любой…
– Я так влюблен, – бормочет в полусне, – спасибо, милая… что позволила мне хотя бы немного тебя вкусить.
Так ты любишь мою нимфу…
Сажусь на постель, Люба непонимающе смотрит в потолок.
– Что… мы… натворили?!