- Ты уволена.
Ну вот, думала, наш разговор займет десять минут, а хватило и секунды. В сэкономленное время побалую себя пироженкой. Тянусь к сумке, чтобы тоже уйти, но меня останавливает возглас Эммы:
- Вы… вы не имеете права!
- Ну, значит, это бесправное увольнение, пожалуйся на меня Саргсяну. Только что он мне сделает?
Судя по тому, как заалели щеки любовницы мужа, я попала в цель. Била наугад, но попала. Эх, Геворг, старая ты крыса, не просто так ты устроил сюда Эмму, по дружбе, как сам выразился. Или дружба эта была не с нами, а своей… да я даже не знаю, кем они друг другу приходятся!
По сути, я ничего не знаю об Эмме, даже ее отчество. Зато картинка, где она своими красными как у самой дешевой проститутки губами… ой, вспоминать не хочется. Жмурюсь, лишь бы не видеть этот ужас перед глазами, но Эмма принимает мою брезгливость за слабость и начинает угрожать.
Кому? Мне?!
- Вы пожалеете, Маргарита Сергеевна!
- Уже жалею. Что так и не позавтракала, потому что сейчас, когда я просто смотрю на тебя, меня тошнит. Теперь уж точно не до еды. – Сглатываю мешающий дышать ком. И правда тошно, я это не для красного слова сказала, а потому что чувствую, что еще чуть-чуть и вывернет наизнанку. - Две недели можешь не отрабатывать, и не пытайся вынести что-то из офиса, за твоими сборами будут очень внимательно следить.
Снова тянусь к сумке, думаю, что разговор окончен, но эта мразь начинает что-то верещать про мой возраст и статус.
- Вы злитесь, потому что муж вас забыл, потому что променял на меня, потому что вы старая!
- Все там будем, я чуть раньше, ты чуть позже, - равнодушно пожимаю плечами. Не по тем клавишам стучит дурочка Эммочка. Мой возраст меня не беспокоит, я его приняла и полюбила. А вот она очевидно нет. Потому что кривится, когда я спокойно замечаю: - Эмма, ты же тоже не девочка. Сколько тебе? Тридцать? Тридцать пять? А, неважно. Уверена, не о такой жизни ты мечтала когда-то. Удовлетворять чужого мужа в подсобке, грязно и быстро. Вряд ли ты от этого сама получила удовольствие. Тебя как мусорку использовали, слили по быстренькому и дальше пошли. Ко мне. Или к Анике, - и снова Эмма выдает себя. Замирает и начинает часто моргать. Ну да, скорее всего они с Геворгом были любовниками. Может в прошлом, вряд ли старый собственник уступил бы свою женщину даже другу. А вот бывшую - не жалко. При хорошем раскладе она еще послужить может, допустим, сливая данные фирмы конкурента.
- Маргарита Сергеевна, вы что, мне мстите за тот раз?
- Тебе?! – Искренне изумляюсь я. – Нет, конечно. Я просто не хочу тебя видеть, никогда, понимаешь? И поэтому увольняю, имею права.
- Директор здесь все еще Станислав…
- А вот и нет. Стас согласился поделить свою часть компании со мной поровну и даже подписал документы. Так что, если хочешь задержаться, придется ублажать не только моего мужа, но и меня тоже. Но больше всего старайся с Юрием Игоревичем, он у нас теперь главный акционер.
- Вы врете, - шипит Эмма, но видя, что ее слова меня не трогают, начинает причитать: - Я этого так просто не оставлю! Вы не имеете права меня увольнять, я обращусь в трудовую инспекцию, они столько всего на вас нароют!
На секунду прерываю сборы, кладу гигиенический блеск обратно в сумку и смотрю на секретаршу мужа. Такую нелепую, такую напуганную.
- Эмма, в эту игру могут играть двое. Или ты думаешь, я не уволю тебя по статье? Ты что, у нас безгрешная Мадонна? А я вот знаю, что ты сливала данные о наших тендерах Геворгу.
- И что, вы ему на меня пожалуетесь?
- Зачем ему? Я пожалуюсь тестю Геворга, очень уважаемому мной человеку, Артуру Робертовичу Авакян. Думаю, ему будет интересно узнать, чем занимается любимый зять, пока жена ждет его дома. А еще, уверена, он и от знакомства с тобой не откажется.
Эмма бледнеет лицом и вращает глазами:
- Это все было в прошлом, - тихо шепчет она.
- А расплата будет в настоящем, так оно часто в жизни бывает. Думаю, ты меня услышала.
Когда я касаюсь ручки двери, за спиной раздается безжизненный серый голос:
- Что вы сделали со Стасиком? Почему я не могу до него дозвониться? - Оборачиваюсь. Эмма выглядит ужасно. Будто по ней катком проехались. Спина напряжена, плечи сгорблены, лицо… стекло куда-то вниз. Наверное, она всерьез беспокоится о Волкове. По крайней мере верит, что он единственный, кто может ее спасти. Потому что в следующую секунду Эмма мстительно шипит: - Он вернется и всем вам покажет! Он за меня знаете что сделает? Он вас всех…
Дверь перед моим лицом раскрывается и на пороге возвышается Юрка, который все это время и впрямь сторожил нас за стеночкой.
- Как тузик грелку, ага. Не вернется он. Рита его убила и съела, да, Валькирия? – Я киваю. Пускай так, уверена, Шмелев это не сам придумал, а просто услышал, что обсуждают ребята в курилке. – Ты все, удовлетворена? – Он обеспокоенно вглядывается мне в лицо.
- Вполне, - искренне киваю я.