- Стасик, милый, мне плевать. Правда плевать!
Выражение его лица из нежного за секунду становится по неприятному звериным. И зверь этот вовсе не волк, как думает сам Волков, а всеми обиженный тушканчик.
- И зачем тогда пришла, раз тебе на меня плевать? Чтобы поиздеваться, достаточно было просто позвонить.
Да, ну? На выключенный телефон?
- Стас, я пыталась. Ты не отвечал.
- Значит не хотел тебя слышать, потому что мне тоже плевать!
Он зачем-то пытается меня уколоть. Глупый, не понимает, что наши ссоры меня больше не трогают.
- Тогда мог бы ответить сыну или Юре. Они ведь тоже тебе звонили, - спокойно отвечаю мужу. И мой ровный, почти безэмоциональный голос бесит его до трясучки.
Он отворачивается, хватает с кресла штаны и натягивает их на себя. Дергает за пряжку ремня так, что я слышу треск ткани - это оторвался хлястик. Но Стас не замечает ничего вокруг. Он злится.
- Не могли подождать до понедельника?! Зачем беспокоить человека в его выходной! Ничего без меня не могут!
- Стас, - осторожно начинаю я, - они ждали. Правда ждали. Но тебя не было, ты не отвечал на звонки, и Коля попросил меня отдать ему ключи от дома. Все думали, что с тобой что-то случилось.
Волков поворачивает голову. В его глазах читается смесь удивления и ужаса.
- Стасик, как думаешь, какой сегодня день?
- Воскресенье, - неуверенно отвечает муж.
- Вторник.
Наверное, у Стаса тоже были свои пределы и свои границы, пусть и более… «расширенные» чем у меня. Он мог простить себе измену и даже не считал ее чем-то зазорным. Но осознание, что из его жизни выпало целых два дня, которые он совсем не помнит, ломает мужа. Он садится обратно на диван и произносит, глядя в пустоту:
- Неправда. Геворг бы не бросил меня здесь до вторника, он бы приехал лично, если бы подумал, что со мной что-то случится.
- Я звонила Саргсяну, Стас. Твой лучший друг сказал, что не видел тебя и понятия не имеет, где ты. Случись с тобой что-то по настоящему серьезное, мы бы не знали, в каком морге искать твой труп.
Слова про смерть всегда действуют на мужчин. Особенно на таких как мой муж, он то считает себя бессмертным, как Кощей.
- Ты врешь, - тихо произносит он. Шлепает себя по карманам, но не находит телефон, тот валяется среди другого хлама на столе.
Стас тянется к мобильнику и в недоумении смотрит на черный экран.
- Разряжен, - подсказываю я. - Стас, тебя не было два дня. И если в воскресенье, Коля списал все на твои загулы, то вчера он по-настоящему занервничал.
Лицо Стаса сейчас похоже на камень. Такое же серое и лишенное эмоций.
Он вскакивает с места и выбегает из комнаты. Сначала в нашей спальне что-то с шумом падает, бахает, и бьется, и только потом Волков возвращается обратно. В руках у него зарядное устройство.
Он подключает телефон и целую минуту ждёт, пока экран не загорится ярким.
- Стас… - зову мужа, но тот вскидывает ладонь вверх, чтобы я пока молчала. Ну да, Волков может думать только в абсолютной тишине. А сейчас у него в голове происходят такие сложные мыслительные процессы, что мне и правда лучше заткнуться.
Когда айфон подгружает все данные за этот «слепой» период, Стас открывает галерею звонков. Боковым зрением я вижу там только три номера: сына, друга, и официальный канал нашей фирмы - это его искала Секретарь.
- Геворг не звонил, - озвучиваю вслух и так очевидное. - и другие твои типа лучшие друзья тоже. И даже твоя чудо Эмма не искала, что случилось с ее милочком.
- Это ничего не значит, - упрямо качает головой муж.
Я легко узнаю этот жест - последний бастион перед тем, как падет крепость. А Волков признает, что он был не прав. Сажусь рядом, кладу руку на его плечо: