Вот это она зря! Меня, Стаса Волкова, хищника этого леса опустили до уровня коврика под ногами. Ну а что, тоже мягкий и пушистый.
Захотелось засадить тупой бабе по самые гланды, чтобы всю дурь с нее выбило, да вот только… ничего кроме обнимашек я не могу.
- Может тебе еще попробовать… ну… губами?
Ситуация серьезная, а эта безмозглая почему-то улыбается.
- Есть что-то, чего мы еще не пробовали? Могу подуть в него.
- Это тебе не дудка, - кричу, но вовремя замолкаю. Там, в зале до сих пор в одно рыло квасит Геворг. Не хочу, чтобы он решил, что у нас какие-то проблемы. А потому действую тихо, почти беззвучно: - Эмма, выйди, пожалуйста, в коридор и возьми там мой телефон.
- Зачем, - так же шепотом отвечает она.
Молчу. Не объяснять же, что для того чтобы снова возбудиться, мне нужно увидеть фото Риты. Что по-другому мой агрегат отказывается работать и стоит теперь только на лик собственной жены. Черт, если и существует карма, то я хлебнул ее с избытком.
С Ритой я не хочу, а с другими теперь не могу.
Не получается и все тут!
- Просто принеси, - повторяю я.
- Виагру на дом закажешь?
Она или тупая, или очень умело притворяется, и сейчас, как выражается Коля, троллит. И судя по тому, как быстро моя ассистент складывает вводные, и к каким выводам она приходит, я очень недооценил Эмму. Потому что она понимает все даже быстрее меня.
- Станислав Игоревич, вы что, планируете смотреть какие-то похабные видео? – И заметив, как отвожу взгляд в сторону, кричит: - Видео со своей женой?! С… этой?!
- А ну, заткнись! – перехватываю курицу за ее тощую куриную шею и с силой сжимаю пальцы. Эмма не сопротивляется, думаю, ей даже нравится такое обращение. Девчонка любит грубо, тем меня и зацепила. А теперь вот, разве что не урчит от удовольствия. – Во-первых, не эта, а Маргарита Сергеевна. Во вторых не твое дело, на кого мне дрочить, прежде чем в тебя тыкать. И в третьих, если хоть одна душа узнает, что тут произошло, то… то…
Фантазии не хватает, чтобы придумать, что же я сделаю с дурой Эмкой. Запугаю? Запытаю до смерти? Закатаю в бетон и спущу в реку? Бред! Ну не буду же я в самом деле устраивать кровавые разборки в духе девяностых. Да и проблема сама по себе такая, что тьфу, растереть и выплюнуть. Вот только что-то не растирается да не плюется.
Ужасно не хочу, чтобы обо всем узнал Саргсян. Он вообще что надо, только язык без костей. Небось, будет обо мне трепать, всем мужикам разнесет, а те дальше. Не смертельно, но неприятненько.
И Эмма понимает что ей ничего не будет, считывает мою слабость, а потому ведет себя особенно дерзко:
- Руки убрал, Стасик Игоревич, - последнее звучит почти оскорбительно. Ее борзый голос вызывает странные чувства, и я действительно разжимаю пальцы. Эмма молча растирает красную шею. На жалость давит, уверен, следов там не будет, не так сильно я ее и держал.
- Думаю, мы друг друга поняли, Эмма. Никому не слова про…
- Ваш недуг, Станислав Игоревич. Уже забыла. Да и не нужны никому ваши секреты, эректильная дисфункция у мужчин вашего возраста…
- Нет у меня никакой дис… дис… да бля*ь, - в отчаянии ругаюсь я, - все у меня нормально, поняла?
- Разумеется, - кивает Эмма и, встав с кровати, расплавляет плечи. Никогда не замечал в ней такой королевской стати. Я вообще ничего в ней не замечал кроме сисек и красных губ. А стоило бы обратить внимания и на диплом, и на манеры, и на вот этот странный, пронизывающий до костей взгляд. Не смотрят так на боссов обычные секретутки.
Она идет на выход, а я бараном бреду за ней. В зале нас ждет Саргсян. Он смотрит, какую то комедию и громко ржет, пока не замечает нашего появления. Пульт тут же летит в сторону, а экран телека тухнет.
- Ну как голубки, наворковались, - ухмыляется мой дружочек-упыречек. Сейчас я его ненавижу так же сильно, как и Эмму. Это ж он мне ее подкинул. Не проста девка, ой не проста!
- Нормально, - рычу я, а моя ассистентка довольно воркует:
- Не нормально, а лучше всех. Ну, Станислав Игоревич, я пошла! До понедельника!
Лучше б уж до никогда. Видеть ее не хочу больше! Ведьма!
Упомянутая нечисть баржей проплыла мимо нас, двух старых дураков, которые слюни роняли при виде обтянутой в кожу задницы.
- Хороша, - цокнул языком Саргсян, когда за Эммой хлопнула дверь.