— В порядке, на самом деле я и сегодня могла бы поехать домой. Врач настоял.
Мама отвернулась, вытирая глаза. Это поразило меня не меньше сегодняшнего похищения.
А потом прибежала Полинка. Запыхавшись, ворвалась в палату, ураганом сметая остальных на своём пути.
— Жива! — воскликнула она, оттеснив Диму.
Тот только хмыкнул, уступая ей место рядом со мной.
— Принесу всем кофе, — как и в прошлый раз, предложил он.
Время тянулось бесконечно долго. Я всё ждала новостей об Артёме. Дима и остальные отвлекали меня. В какой-то момент ко мне заглянула бывшая свекровь. Она тоже плакала и за что-то извинялась. Вечером, когда закончились часы посещения, всех попросили на выход.
Со мной в палате остался только Дима. Он тихо признавался мне в любви и обещал, что больше никогда не позволит случиться ничему подобному. Как будто это была его вина. У меня сердце разрывалось от любви к нему и от тоски по Артёму. Узнать бы, что он будет жить…
— Ужасно не хочу уходить, — признался Дима.
— Тебя всё равно выгонят, — грустно улыбнулась я. — Не волнуйся, я жива и почти здорова. Завтра утром заберёшь меня.
— Заберу и больше не отпущу, — пообещал он, целуя мои пальцы.
— Я люблю тебя, — призналась я. — А теперь иди, я никуда не денусь.
Дима нежно поцеловал меня, боясь потревожить, будто я хрустальная ваза, и нехотя ушёл. Только бросил на меня такой щемяще-нежный взгляд, что я снова чуть не расплакалась. До чего же мне повезло с ним!
На столике рядом стоял его шикарный букет и открытки от коллег, которые привезла Эля. А я думала только о том, что будет дальше. Останется ли жив Артём… Я не хотела, чтобы наша история закончилась вот так. Сейчас я желала ему выжить, поправиться и отпустить наше прошлое. Чтобы когда-то найти новую любовь.
Несмотря на всё, что он натворил, я не могла перечеркнуть и то хорошее, что между нами было. Лишь бы он выжил.
Глава сорок седьмая
Полночи я не могла уснуть. Из головы не шло, что едва ли не последние мои слова Артёму были ругательствами. Что если… он умрёт, думая, что я его ненавижу? Я готова была забрать назад все свои обвинения, будь они тысячу раз правдивыми, плевать, лишь бы он знал, что я не желала ему зла.
Я молилась, как умела. Просто обращалась сквозь слёзы к высшему разуму, если он существует и может меня услышать. В такие моменты, наверное, большинство людей резко становятся верующими.
А когда больше не могла терпеть эту неизвестность, встала и вышла из палаты. Пришлось везти капельницу вместе с собой. Медсестра куда-то отошла, и мне никто не помешал выйти из отделения. Поплутав, я поняла, куда мне идти, и вышла к отделению реанимации.
Дежурившая здесь медсестра окинула меня удивлённым взглядом.
— Вы куда это?
— Простите, мне нужно увидеть мужа, — без запинки соврала я.
— Какого это мужа? Вы из какого отделения?
— Мы попали в аварию, его привезли за мной. Пожалуйста, пустите меня.
Наверное, я говорила с таким отчаянием в голосе, что медсестра сжалилась.
— А вы точно жена? — напоследок спросила она.
— Да, Полозова Екатерина Олеговна.
Не слишком довольная, она довела меня до палаты. Взглянув в окошко двери, я вздрогнула. Артём лежал весь в трубках. Я задрожала, сдерживая слёзы.
— Ну-ну, его оперировал наш лучший хирург. Он у вас вон какой сильный мужчина.
— Можно мне зайти? Я недолго, пожалуйста!