Когда нам принесли закуски и ризотто с горошком, беконом и козьим сыром, я уже умирала от голода. А за работой даже не замечала, что проголодалась. Попробовав блюдо, я едва не застонала от наслаждения. Взгляд Димы светился радостью, ещё бы, накормил голодную женщину такой вкуснятиной!
Наш разговор от работы перетекал к планам на выходные. Я расспрашивала его о родителях, о том, к чему мне готовиться. А когда принесли десерт, и я наслаждалась канолли с фисташками, вдруг заметила перемену в настроении Димы. Он смотрел куда-то в сторону, заставлял себя отвести взгляд, но проигрывал борьбу с самим собой.
Я проследила за его взглядом и поняла, что он обращён на женщину с дочерью на другом конце зала.
— Кто это? Ты их знаешь? — почувствовав беспокойство, спросила я.
— Нет, — только и ответил Дима.
— Тогда почему так смотришь?
— Кое-кого напомнили.
— Расскажешь?
— Не стоит. Прости, давай вернёмся к выходным.
Настроение изменилось, и мы оба это почувствовали. Я больше не расспрашивала его, пока он сам об этом не заговорил в машине.
— Прости, тебе, наверное, это показалось странным. Успокою тебя, я действительно не знаю эту женщину.
— Тогда в чём дело?
Я видела, что он не врёт, дело в чём-то другом.
— Я не люблю вспоминать о своей службе. Просто эта девочка… Она напомнила мне о моём последнем задании.
Я молчала, не торопя его.
— В общем… Мы должны были обезвредить преступников. Они взяли заложников и засели в здании. Мы получили приказ ждать подкрепления и не предпринимать никаких действий, — вспоминал Дима. — Время шло, ублюдки всё больше слетали с катушек, а я видел по камерам девчонку лет десяти. Она спряталась под столом и дрожала от страха. В общем, я нарушил приказ.
— Что случилось? — не сдержалась я.
— Мы ворвались в здание. Я бросился за ребёнком, боясь, что её может задеть. Но повезло, штурм оказался успешным, нам удалось спасти каждого. Но мне пришлось уйти со службы.
— Но ты всё сделал правильно! — возмутилась я несправедливости.
— Вовсе нет. Я нарушил приказ, — устало сказал Дима.
— Но ты спас девочку!
— А мог только всё испортить. Понимаешь… я почувствовал, что из-за грёбаной бюрократии я могу упустить возможность, но так дела не делаются.
— И ты решил уйти?
— Не то чтобы я сам решил. Но и не сопротивлялся.
— И эта девочка напомнила тебе ту?
— Я как будто на минуту снова оказался там.
— Не жалеешь, что ушёл?
— Нет, мне там больше не место.
— Знаешь, может быть, ты не слишком идеальный «штурмовик», но слишком идеальный архитектор. Иногда можно и попроще, — улыбнулась я.
— «Штурмовик»? — усмехнулся Дима. — Как в «Звёздных войнах»?