— Первой моей мыслью было: кто-то из пришлых пробрался в сад и устроил поджог. Но огонь был необычный: бело-голубой, мерцающий. Он охватил кусты — словно сотни роз распустились одновременно. А потом вдруг стёк с веток и волной двинулся к пролому в стене.
Пауза.
— Я хотел вскочить, закричать. Может, убежать. Только не мог шевельнуть и мизинцем. Даже зажмуриться не мог.
Пауза.
— Волна прошла совсем рядом. От неё дышало смертоносным холодом и жутью — я думал, у меня сердце остановится от страха. Даже сейчас, вспоминая…
Оливер зябко повёл плечами. Помолчал и через силу продолжил:
— Мне повезло, меня не тронули — должно быть, из-за сада. А вот других… Я слышал их крики, лёжа, словно бревно. И потом не одну ночь просыпался от кошмаров.
Пауза.
— Кого-то утром нашли мёртвым, а после хоронили в закрытом гробу — такой ужас отпечатался на лицах мертвецов. Кто-то лишился рассудка. Кто-то речи. Но ни один из рушивших стену не ушёл безнаказанно.
Старик вновь замолчал, и когда это молчание стало затягиваться, я осторожно спросила:
— А этот… Мастер Родрик? Что с ним было?
Худые пальцы Оливера сжали край скамьи.
— Его забрали, — глухо ответил старик, и у меня мороз пробежал по коже.
— Кто?
Старик дёрнул кадыком, будто смачивая пересохшее горло.
— Жуть. Я видел, как волна возвращалась. И видел мастера Родрика, объятого синим огнём. Его донесли до кустов, потом вспышка — и всё исчезло. А я наконец смог вывалиться из гамака и на четвереньках — ноги не держали — убежать в замок. До самого утра просидел под лестницей, трясся как осиновый лист: страшно было кому-то показаться.
— Почему?
Старик горько усмехнулся.
— Боялся: станут расспрашивать, что я видел. А я не сдержусь, да и ляпну что-нибудь. И потом жуть заберёт и меня тоже.
— И вы так никому ничего не рассказали?
Оливер покачал головой.
— Никто не задавал вопросов — не до того было. А когда полиция приехала искать мастера Родрика, я старался им лишний раз не попадаться на глаза.
Очарованность страшилкой в духе Стивена Кинга отступила перед проснувшимся критическим мышлением, и я нейтрально уточнила:
— Тогда почему сейчас со мной поделились?
Сухие губы старика тронула печальная улыбка.
— Не знаю, госпожа. Просто давно не видел, чтобы кто-то так искренне интересовался садом. А ещё вы задали вопрос, и я вдруг понял: пора. Хватит носить это в себе. К тому же вы теперь хозяйка Колдшира. Вам следует это знать.
Чтобы и в мыслях не иметь развалить здесь хотя бы камешек.
— А прошлому владельцу… — Я наморщила лоб, вспоминая. — Лорду Беккету вы о чём-нибудь рассказывали?
— Нет, госпожа, — честно ответил старик. — Ни лорду Беккету, ни лорду Леманну, ни лорду Эшли, который купил Колдшир с аукциона после исчезновения мастера Родрика. Да и не видел я этих лордов. Все они присылали в замок своих управляющих: сначала господина Манна, потом господина Грира. А управляющие эти… — Оливер безнадёжно махнул рукой. — Толку им что-то объяснять, ворью. Нехорошо так говорить, но я бы только обрадовался, напугай их жуть.
Так-так.