— Никак, — уронил он. — Я не распространялся об источнике средств.
Значит, старики предпочли закрыть глаза на то, какими методами их брошенный внук добыл деньги. Потому что отдать Оакшир невозможно.
— Что же, все мы в тёмные времена делаем выбор между тем, что легко, и тем, что правильно, — заметила я, ни к кому не обращаясь, и повела рукой. — Впрочем, оставим.
Заглянула в глаза оскорблённо вспыхнувшему Эйнсли и с напускной мягкостью спросила:
— Скажите, лорд, а почему Безликий продолжил грабить уже после того, как пропала угроза имению?
Глава 67
Эйнсли сжал в кулак доселе спокойно лежавшую на колене руку.
«Правильно, — усмехнулась я про себя, — никто не любит оправдываться. Особенно когда понимает: есть за что».
— Угроза Оакширу миновала, — сдержанно начал лорд, — однако он был разорён. В день, когда я отдавал Камерону его же золото в счёт долга, деда хватил удар. Вся ответственность за имение легла на меня, и я принял решение.
«Грабя дальше?»
Я удержала обидную фразу, и потому Эйнсли беспрепятственно продолжил:
— Я освободил арендаторов от платы на полгода, рассчитывая, что за это время они успеют поправить свои дела. Но нам тоже надо было на что-то жить, и я… продолжил добывать деньги тем же способом.
— Нападая на путников? — на этот раз я уже не удержалась оттого, чтобы назвать вещи своими именами.
— Только богатых! — резко возразил Эйнсли. — И мы никого не убивали… Кроме вашего бывшего управляющего, но, согласитесь, он заслужил собачью смерть.
Я промолчала, не желая ни лгать, ни одобрять позицию собеседника.
— Я никогда не брал себе лишнего, — между тем продолжал лорд-разбойник. — Отдавал долю своим людям, а остальное жертвовал нуждающимся. В том числе не раз помогал вашим арендаторам, леди Каннингем! Грир выжимал из них последнее, стремясь набить свои карманы. Знаете, сколько он вёз с собой из Колдшира?
— Не знаю, — жёстко отрезала я, — и знать не хочу. Лорд Эйнсли, поймите меня правильно. Я не жалею о том, что случилось в дюнах, но мне однозначно не нравятся ваши методы. И я до сих пор не могу понять: зачем вы занимаетесь этим сейчас? Разве в Оакшире не всё хорошо?
Судя по маске равнодушия, моментально опустившейся на лицо Эйнсли, удар снова пришёлся по больному.
— Людям надо чем-то заниматься, — как о чём-то незначительном ответил он. — Тем более к нам присоединились многие, кому просто некуда больше податься.
М-да. Я поискала контраргументы, не нашла и махнула рукой: пусть его. В конце концов, Эйнсли — мальчик большенький, и вообще, кто я такая, чтобы читать ему мораль? Поэтому ограничилась коротким:
— Ясно. — И перевела тему на менее болезненную: — Скажите, лорд, за что вас, вернее, Безликого, так не любит инспектор Трейси?
— Не любит? — вроде бы непритворно удивился Эйнсли. — Не имею представления. Я с господином инспектором даже не встречался. Ни в какой роли.
— Странно. — Я нахмурилась. — Потому что он, по моему убеждению, ненавидит Безликого всей душой и готов на что угодно, лишь бы его поймать.
Эйнсли развёл руками.
— Могу предложить только спросить об этом у самого инспектора.
— Я спрашивала, — поморщилась я, — и он ответил чем-то похожим на «разбойник должен сидеть в тюрьме».
Лорд фыркнул:
— Очень смело со стороны господина инспектора. Я бы даже сказал, самоуверенно.
— Согласна, солдаты полковника Харта преуспели больше, — с серьёзным видом отозвалась я.
Эйнсли сердито засопел, но прежде чем нашёлся с ответом, я поднялась с мраморной скамейки и вполне дружелюбно предложила: