— От Бэрридона.
После чего спрятала конверт в стол. Читать послание я в любом случае собиралась в одиночестве.
— Так вот, возвращаясь к теплице…
Мы сходили в южный переход, а затем вернулись в кабинет и набросали на бумаге план работ и примерные траты. Итоговая сумма хоть и требовала затянуть пояса, но показалась мне вполне реальной. Другое дело, что при этом в следующую выплату я не смогла бы отдать банку ни медяшки.
— Нужно поговорить с арендаторами, — постановила я, устало массируя виски. — И, если мы всё-таки приступим к осуществлению проекта, написать Гилби. Возможно, они пойдут на уступки.
— Я бы не рассчитывал, — пессимистично отозвался Райли и снова напомнил: — И вообще, пусть сначала зацветёт хотя бы ещё один куст.
— Пусть, — вновь не стала спорить я. — Однако просчитать мы всё просчитаем.
Подавила зевок, и заметивший это Райли веско сказал:
— Завтра.
— Хорошо. — Я и впрямь чувствовала себя выжатым лимоном. Лучше лягу сегодня пораньше, нормально высплюсь… А потом уже продолжу совершать подвиги. — Можешь быть свободен. И если встретишь по дороге Лили, скажи, чтобы приготовила мне ванну.
Райли кивнул (у него это заменяло поклон) и, пожелав доброй ночи, оставил меня одну.
Я аккуратно разложила на столе бумаги, но вместо того чтобы уйти из кабинета, достала из ящика письмо. В свете угасавшего дня присела на широкий подоконник, вскрыла конверт ножичком для бумаг и развернула плотный лист.
Против моих ожиданий Бэрридон написал совсем немного. Он выразил крайнюю радость оттого, что я благополучно добралась до Колдшира, а также надежду, что жизнь в имении меня радует. В Каннингем-холле никаких особенных новостей не было: лорд Каннингем вёл обычную светскую жизнь…
— …обычного игрока и донжуана, — ядовито добавила я от себя, чувствуя, как портится настроение. Столько дней не вспоминала о нём, и как же это было прекрасно!
В надежде отвлечься, пробежала глазами по последним строчкам и нахмурилась.
«Что до Ваших вопросов относительно Вашего провожатого, — писал дворецкий, — то я рад слышать данную Вами высокую оценку его способностям. К несчастью, не могу ответить на интересующие Вас вопросы, однако хочу искренне попросить: не задерживайте Джеймса Райли подле себя. Он выполнил свой долг, а значит, ему следует вернуться в столицу».
— Почему это? — непонимающе пробормотала я. — Он ведь договорился с начальством… Хотя откуда Бэрридону знать об этом?
А с другой стороны, почему дворецкого вообще беспокоит этот момент? Допустим, он и вправду ничего не знает (в чём я сильно сомневалась), но зачем просить отослать Райли?
— Очередные тайны, — вздохнула я и убрала письмо в конверт.
Поднялась с подоконника, спрятала послание в ящик с перепиской и заперла его на ключ.
Как жаль, что здесь ещё не изобрели телефон и нельзя позвонить Бэрридону и нормально поговорить! А писать письма, похоже, бесполезно.
Что же, придётся самой держать глаза и уши открытыми: рано или поздно всё тайное обязательно станет явным. А пока… Пока важно, чтобы на кустах появились ещё бутоны. И у меня была идея, как этому поспособствовать.
Глава 64
— Навоз и зола? — Оливер собрал лоб задумчивыми складками.
— И чтобы обязательно перебродило на солнце, — напомнила я. — Думаю, надо будет выставить корыто за стенами замка, потому что амбре получится то ещё.
— Да уж, — хмыкнул старик. — Хорошо, госпожа, я всё сделаю. Хотя раньше не слышал, чтобы розы подкармливали летом.
— Как говорил наш садовник… — Я улыбнулась. — «Роза — дитя навоза» и «покушать» очень любит.
Оливер хохотнул:
— Метко замечено! Хотел бы я познакомиться с вашим садовником, госпожа.
Я ответила ещё одной улыбкой и про себя порадовалась, что в реальности для этого нет никакой возможности.