Я в полной заднице.
Глава 18
Джеймс
Как только такси останавливается, я рывком открываю дверь и направляюсь прямиком к своей квартире. Войдя внутрь, я хватаю пиво из холодильника, делаю большой глоток и ставлю бутылку на столешницу. Ледяные пузырьки скользят вниз по горлу, охлаждая меня. Холод даёт лишь мимолётное облегчение, но никак не заглушает вину, которая душит меня изнутри.
Я направляюсь в ванную и включаю душ на полную мощность. Поворачиваясь, упираюсь руками в раковину, пристально глядя на своё отражение.
Образ желания на лице Эйприл застрял у меня в голове, пока раскаяние и жажда разрывают меня на части. Её взгляд, полный боли, когда она изливала свои чувства, словно чернила на бумагу, меняется на горящий, когда я приближаюсь. Я не могу забыть, как она выглядела, раскрывшись передо мной, показывая свои самые уязвимые стороны. Я видел её разбитые кусочки, но её красота затмила всё.
Обычно, после концертов я расслабляюсь, выпивая с парнями, а потом возвращаюсь домой с кем-нибудь, кто приклеился ко мне за вечер. Женщины любят музыкантов — я понял это рано. После того как мои отношения с Эбби рухнули, я привык жить один, спать один и просыпаться один. Мне нравится свобода делать всё, что захочу, когда захочу. Нравится роскошь спать с кем захочу, без каких-либо обязательств.
Но я, блядь, обычно не провожаю домой бывшую невесту своего брата, не трогаю её и не собираюсь её поцеловать.
Но когда я увидел её лицо, когда она поняла, что Лукас в Мейфер, да ещё и с другой женщиной, я не мог позволить ей вернуться домой в одиночестве.
Её боль была ощутимой. Она выглядела так, будто ей нужен был кто-то. Кто-то, кто не отправит её ночевать в гостевой комнате, пока сам устроится в постели с собственным мужем. Последнее, что ей нужно было после встречи Лукаса с новой женщиной – это напоминание о провалившейся помолвке.
Я должен был это понимать.
— Блядь!
Я отталкиваюсь от раковины и шагом вхожу в душ, выдыхая с облегчением, пока горячая вода хлещет по моей коже.
Я зашёл слишком далеко. Я позволил себе слишком многое.
Закрывая глаза, я пытаюсь убедить себя, что ничего не произошло. Сейчас мне нужна эта ложь, чтобы защититься от правды.
Я никогда не позволяю себе чувствовать. Никогда.
Я не хотел этого. После Эбби я решил, что не буду больше впускать никого в своё сердце.
Но я не могу с этим справиться. Эйприл невероятно притягательна.
Я всегда завидовал своему брату, зная, что она заслуживает лучшего. Она хорошая — слишком хорошая для меня, говорю я себе.
И прихожу к двум выводам:
Первый: меня несомненно тянет к Эйприл.
Второй: я не могу быть с ней.
Мне нужно выпустить это напряжение.
Я сжимаю свой твердый член и начинаю двигать рукой вверх-вниз. Закрываю глаза, представляя её в короткой кожаной юбке. То, как её бёдра покачивались, когда она танцевала. Её каблуки удлиняли её кремовые ноги, а она выглядела настолько сексуально, двигаясь под музыку, которую я играл. Я бы хотел трахать ее, пока она будет обхватывать меня своими ногами.
Я вспоминаю, как её тело реагировало на мои прикосновения, когда я провёл большим пальцем по её затвердевшему соску и прикоснулся к её киске. Те тихие, нуждающиеся звуки, которые она издавала.
Блядь.
Я представляю, как моя рука проникает под ее крошечную юбку, скользя вверх по бедру, дразня ее, пока я не добираюсь до тонкой, промокшей ткани, прикрывающей ее сладкую киску.
Я представляю, как отодвигаю тонкий материал и провожу пальцами по ее влажности, предвкушая звуки, которые она будет издавать, выгибаясь в ответ, умоляя о большем.
Наконец, я вгоняю в нее два пальца. Она тугая и горячая. Мой большой палец медленно обводит ее набухший клитор, пока ее бедра покачиваются, пачкая меня ее влагой, когда она трется о мою руку. Я представляю, как наклоняюсь, чтобы провести поцелуями по ее обнаженной шее, и тропический аромат ее шампуня переполняет мои чувства. Я представляю, как посасываю и покусываю ее нежную кожу, пока она проводит руками по моим волосам, привлекая меня ближе. А потом, когда она, наконец, становится достаточно влажной и жадной, я вынимаю свои пальцы, прежде чем добавить третий, и нежно поглаживаю ее чувствительное местечко, пока она не содрогается всем телом, накрывая мою руку в своем освобождении.
Вот и все.