Я наклоняю голову, чтобы оказаться на её уровне.
— Тебя достаточно, Эйприл. Тебя более чем достаточно, — говорю я.
Она всхлипывает и смотрит вниз.
— Просто подожди, — говорю я. — Какой-то счастливчик обязательно встретит тебя и окажется достаточно умным, чтобы не отпустить. Представь, каково это – быть любимой так, как ты сама любишь.
Инстинктивно я поднимаю руку, чтобы стереть слезу с её щеки. Время замирает, пока она делает глоток воздуха и встречается со мной своим мокрым взглядом. Я не знаю, почему я это делаю, но сомнений не возникает. Мои пальцы касаются её щеки, нежно проводят по мягкой коже, прежде чем запутаться в её волосах. Словно притянутая невидимой силой, она наклоняется ближе, а я на мгновение закрываю глаза. От неё пахнет чертовски хорошо – кокосом и ванилью.
Я наблюдаю, как её рука поднимается, обхватывает моё запястье, удерживая меня на месте. Мой взгляд сосредотачивается на её приоткрытых губах.
Она выглядит как воплощение греха.
Я повторяю её движение, наклоняясь ближе, пока между нами остаётся всего несколько сантиметров. С закрытыми глазами она прижимает свой лоб к моему, её рука медленно скользит по моей ноге, рисуя ленивые круги. Я с трудом сдерживаю стон, когда её рука приближается к молнии на моих джинсах, миллиметр за миллиметром, и я ощущаю, как моё тело реагирует.
Я сохраняю наши лбы прижатыми друг к другу, осторожно поднимая другую руку. Мои пальцы нежно скользят по затылку, затем опускаются к её плечу. Я двигаюсь ниже, пока не достигаю груди, обхватываю её ладонью, а большим пальцем касаюсь её соска. Он твердеет под моим прикосновением, и она резко выдыхает.
Моя рука скользит от её груди к её ногам, и наши колени слегка соприкасаются, прежде чем я провожу рукой между её бёдер.
— Раздвинь.
Она без колебаний выполняет, и я продвигаюсь вперёд, чтобы обхватить её киску ладонью. Медленно надавливаю основанием ладони, и с её губ срывается громкий, отчаянный стон.
Я замираю.
Глаза Эйприл широко распахиваются, встречаясь с моими. Она смотрит на меня с ошеломлённым выражением.
Я резко отстраняюсь и встаю, создавая между нами столь необходимую дистанцию.
Что, блядь, я делаю? Это глупо. Охуенно глупо.
Эйприл медленно поднимается с дивана, на её лице написан ужас.
— Джеймс… Я…
— Мне пора, — говорю я, опуская взгляд и замечая очевидную эрекцию, выпирающую через джинсы. Я откашливаюсь. — Спасибо за чай.
— Всё в порядке, — отвечает она тихо, нахмурившись, пока я уверенными шагами иду к входной двери.
Я останавливаюсь, бросая взгляд через плечо.
— Мы ведь друзья, да, Эйприл?
Этот вопрос вырывается больше для того, чтобы как-то облегчить чувство вины за то, что я прикоснулся к ней, особенно после того, как она открылась передо мной.
— Друзья, — повторяет она, её плечи слегка опускаются.
В её голосе звучит что-то среднее между неуверенностью и чем-то ещё… Возможно, болью.
Я резко открываю дверь и ухожу, даже не оборачиваясь. Я продолжаю идти быстрым шагом, пока не дохожу до конца её улицы. Только тогда я останавливаюсь и вызываю машину.
Что я делаю? Она с разбитым сердцем, всё ещё тоскует по моему брату.
Что бы произошло, если бы я не ушёл?
Я бы не остановился.
Я не хотел останавливаться.