Я хихикаю, бросив взгляд на Джеймса.
— Бэзил нагадил в переноске.
Кэролайн цокает языком, глядя вниз на виноватую мордашку Бэзила.
— Тебе просто повезло, что ты такой милый! — укоряет она, прежде чем, прихрамывая, вернуться в дом.
Мы следуем за ней внутрь, где нас сразу окутывает уютное тепло. Воздух пропитан ароматами запечённой курицы, картофеля и имбирного печенья, создавая по-настоящему праздничную атмосферу.
Снимая пальто, я слышу тяжёлые шаги на лестнице. Мы остаёмся здесь на три ночи, прежде чем вернёмся домой, и я мысленно скрещиваю пальцы, надеясь на чудо. Повесив пальто, я оборачиваюсь и сталкиваюсь взглядом с Лукасом. Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть на него. На мгновение по его лицу пробегает тень боли, но она тут же сменяется равнодушием.
Глубоко вздохнув, я решаю поступить по-взрослому и делаю шаг вперёд, раскрывая объятия. Меня трясёт от нервов; наша последняя встреча была далека от мирной, и я не могу отрицать, что вид Лукасa в этом доме немного напрягает меня.
— Привет, Лукас. Счастливого Рождества, — говорю я.
Он колеблется на мгновение, а затем делает шаг вперёд, обнимая меня. Я улавливаю знакомый аромат цитруса и перца. Это вызывает у меня чувство ностальгии. На мгновение кажется, будто я вернулась в другое время.
Его запах и объятия всё ещё в какой-то степени успокаивают, как старая песня, которая пробуждает воспоминания о времени, когда всё было наполнено счастьем и любовью. Это часть меня, которая никогда полностью не исчезнет. Я могу иногда возвращаться к этим воспоминаниям, но они никогда не будут ощущаться так же, как в первый раз.
— С Рождеством, Эйприл, — спокойно отвечает он.
Но я знаю Лукаса достаточно хорошо, чтобы уловить нотку грусти и, возможно… смирения?
Позади нас раздаётся прочищение горла, и я резко поворачиваюсь на каблуках, чтобы увидеть Джеймса, стоящего неподалёку. Я замираю, будто вкопанная, мои глаза мечутся между двумя братьями. Первым двигается Джеймс, тяжело выдыхая, прежде чем сделать шаг вперёд и протянуть руку. Я наблюдаю, как челюсть Лукаса напрягается, мимолётное неразборчивое выражение пробегает по его лицу, прежде чем он слегка кивает и пожимает руку.
— Лукас, — говорит Джеймс сдержанно и серьёзно.
— Джеймс, — так же натянуто отвечает Лукас.
И всё.
Джеймс кладёт руку мне на поясницу, словно утверждая своё присутствие, и ведёт меня на кухню, где Кэролайн хлопочет над подливой, а Питер режет курицу.
Кухня занимает всю заднюю часть дома. Она переходит в уютную застеклённую комнату с дубовым обеденным столом, расположенным рядом с большими французскими дверями. Двери выходят в сад, наполняя помещение естественным светом. Сама кухня излучает очарование 90-х годов с её тёмными деревянными шкафчиками и кремовыми ламинированными столешницами. Она выглядит немного устаревшей, но очень уютной и гостеприимной — точь-в-точь как Кэролайн и Питер.
Столешница на кухне буквально ломится от великолепных угощений: хрустящий картофель, запечённый в утиным жире, кремовая запеканка из брокколи и цветной капусты, идеально золотистые домашние йоркширские пудинги. Рядом стоит блюдо с запечённой морковью, посыпанной свежей кинзой, изюмом и кусочками козьего сыра, а также богатая каштановая начинка, наполняющая воздух ореховым ароматом.
— Всё выглядит просто великолепно, Кэролайн. Может, я чем-нибудь помогу? — предлагаю я, с трудом сдерживая слюну, навевающуюся при виде всего этого.
Она машет полотенцем в воздухе, отмахиваясь.
— Ох, нет, дорогая. Мы уже почти закончили. Садитесь за стол, устраивайтесь поудобнее. Вы ведь так долго ехали. А Питер нальет вам что-нибудь выпить.
Я наблюдаю, как Питер подходит к небольшой стойке для вина у холодильника и вытаскивает бутылку без этикетки. Обернувшись к нам с улыбкой, он протягивает её.
— Я сделал немного Мурведра. Кто-нибудь из вас хочет бокал?
— Да, пожалуйста, — одновременно отвечаем мы с Джеймсом.
Джеймс обнимает меня за плечи, прижимая к себе.
Я смотрю в окно и замечаю переноску Бэзила — её, к счастью, оставили снаружи и самого Бэзила, который вовсю осваивается в саду. Он обнюхивает растения, затем валится на бок и кувыркается в клумбе.
Мимо скользит Лукас, направляясь прямо к Бэзилу. На моём лице расползается мягкая улыбка, пока я наблюдаю за их маленьким обменом нежностями. Бэзил перекатывается на свои пухлые лапы и бодро бежит к протянутой руке Лукаса, ласково трётся о неё. Мне приятно, что у них будет возможность видеться, ведь я знаю, как сильно Лукас любил Бэзила.
Ранний ужин подан, и за столом завязывается лёгкая, непринуждённая беседа, хотя Лукас остаётся в основном молчаливым. Он сидит прямо напротив нас и явно слишком занят тем, чтобы пристально наблюдать за рукой Джеймса, когда тот касается меня. Его взгляд узкий, осанка напряжённая.
— Итак, Джеймс, на какое число запланирован выезд в тур? — интересуется Питер.