Мама смотрит на меня с удивлением и любопытством.
— Ты и Эйприл, — произносит она. — То есть вы с Эйприл…
— Вместе. Да, — заканчиваю я за неё.
— Понятно, — кивает она, как будто пытается осмыслить.
— Как долго это продолжается? — спрашивает отец, выпрямляясь.
— Пару недель, — признаюсь, потирая руки о штаны.
— А твой брат… он знает? — мама спрашивает, слегка морщась, словно каждое слово даётся с трудом.
— Знает, — киваю я.
В комнате снова наступает тишина, и единственным звуком остаётся громкий тиканье старинных часов в прихожей.
— Ну что ж, — наконец говорит мама. — Я всегда думала, что ты неровно к ней дышишь.
— Что? — Я удивлён настолько, что едва не роняю кружку.
Она кивает.
— Я замечала, как ты на неё смотрел.
— Нет, не смотрел, – отвечаю я.
— Смотрел, сын, — говорит отец.
Вот чёрт. Неужели это было так очевидно для всех, кроме меня?
— Вы не сердитесь? — спрашиваю я.
Отец криво улыбается.
— Сын, тебе двадцать девять. Ты взрослый человек. Конечно, мы на тебя не сердимся. Удивлены – да. Но это всё.
Он пожимает плечами.
— А вот что скажет твой брат, я не знаю.
Я опускаю руку на лицо и ощущаю, как моё напряжение исчезает вместе с глубоким выдохом.
— Милый… — мама наклоняется вперёд, осторожно ставя чашку на журнальный столик. — Единственное, чего хотят любящие родители, чтобы их дети были счастливы. Ты счастлив?
Я думаю об Эйприл, и сердце наполняется теплом.
— Да. Я счастлив. Она делает меня счастливым.
Мама улыбается, её взгляд становится мягким и понимающим.
— Я знаю, ты и твой брат не всегда ладите, — начинает она, поднимая руку, чтобы я не перебивал, — И мне не нужно знать все детали. Это ваше дело. Вы уже взрослые мужчины, и я не могу вас ни к чему принуждать. Но я очень хорошо отношусь к Эйприл. Она мне дорога. И я не настолько глупа, чтобы поверить, что их разрыв произошёл просто из-за «проблем с общением». — Её взгляд смешан с грустью и пониманием. — Я прошу тебя, Джеймс, будь честен с ней.
Я киваю, давая понять, что понял её.
— Хорошо, — говорит она, снова беря чашку.
—– Как отреагировал Лукас, когда узнал? — спрашивает отец серьёзным тоном.